Жизнь, Вселенная и все остальное

Соленый бриз прилетел со спокойного моря, пошатался над пляжем и вновь вернулся в море, размышляя, куда бы еще сунуться. В безумном порыве он вновь устремился на пляж и опять вернулся к морю.

– Надеюсь, это не хорошая новость, – пробормотал Зипо Биброк 5х10 в восьмой степени, – хорошей я просто не выдержу.

– Сегодня был приведен в исполнение твой приговор по делу Криккита, – сказала девушка величественно. Никакой величественной интонации для этой элементарной информации не требовалось, но такой уж выдался день – величественный. – Это сказали по радио, – пояснила она, – когда я ходила на яхту за маслом.

– Ага, – пробурчал Зипо, роняя голову на алмазный песок.

– И еще кое-что произошло.

– Мммм?

– Как только темпорально-канительный кокон заперли на замок, – сказала она, на миг отвлекшись от растирания спины Зипо, – выяснилось, что один криккитский крейсер, который пропал без вести и считался погибшим, вовсе не погиб. Он появился и попытался захватить Ключ.

Зипо резко сел на песке:

– Чего-о?

– Да все нормально, – произнесла она голоском, который угомонил бы даже Большой Взрыв. – Как сказали, произошел недолгий бой. Ключ и крейсер были уничтожены и развеяны на все стороны пространства и времени. Судя по всему, они исчезли навеки.

Улыбнувшись, она выжала на свои пальцы еще несколько капель «Калантинской эссенции». Успокоенный, Зипо опять растянулся на песке.

– Сделай это самое… что ты сделала минуты две назад, – пробормотал он.

– Это? – спросила она.

– Нет, нет, – сказал он, – это.

Она сделала еще одну попытку.

– Так?

– Ууууйяяяя-ха!

Это тоже не поймешь без контекста.

С моря снова приплелся соленый бриз.

По пляжу бродил волшебник, но в нем никто не нуждался.

16

– Нет на свете ничего, что было бы потеряно навеки. Кроме Халезмийского собора, – проговорил Слартибартфаст. Его лицо казалось алым в свете свечки, которую робот-официант все порывался унести.

– Какого собора? – удивленно переспросил Артур.

– Халезмийского. Это было, когда я занимался исследованиями по заказу Движения за Реальное Время…

– Какого движения? – снова удивился Артур.

Старец умолк, собираясь с мыслями, чтобы наконец-то завершить эту историю. Робот-официант, скользя по пространственно-временным матрицам с одновременно подобострастным и угрюмым видом, цапнул свечку и унес ее. Они уже получили счет, убедительно поспорили о том, кто ел спагетти и сколько бутылок выпили, чем, как смутно сознавал Артур, успешно вывели корабль из субъективного пространства на орбиту незнакомой планеты. И теперь официанту не терпелось доиграть свою роль в балагане до конца и вытурить всех из бистро.

– Вам все станет ясно, – сказал Слартибартфаст.

– Скоро?

– Через минуту. Слушайте. Потоки времени сейчас ужасно загрязнены. В них плавает масса мусора – наподобие отходов и обломков кораблекрушений. И все больше этого утиля попадает назад в физический мир. Возмущения в пространственно-временном континууме, этакие протечки, знаете ли.

– Слыхивали, – заметил Артур.

– Послушай, так куда же мы летим? – спросил Форд, нетерпеливо отодвигая свой стул. – Потому что мне ужасно хочется туда наконец попасть.

– Мы летим, – медленно, с расстановкой сказал Слартибартфаст, – чтобы опередить криккитянских роботов и помешать им обрести недостающие части Ключа, которые они ищут, чтобы выпустить планету Криккит из темпорально-канительного кокона и выпустить на свободу своих безумных Повелителей и остальную армию роботов.

– Просто ты упомянул какую-то вечеринку, вот я и подумал… – протянул Форд.

– Упомянул, – подтвердил Слартибартфаст, уронив голову на грудь.

Он понял, что совершил оплошность – слово «вечеринка» вызывало у Форда Префекта какое-то нездоровое возбуждение. Причем с каждым новым витком трагической истории Криккита и его народа Фордом Префектом все сильнее овладевало желание танцевать с девушками и пить, пить и танцевать.

Старец сознавал, что лучше было бы до последнего момента молчать о вечеринке. Но слово не воробей, а все же вылетело, и теперь Форд Префект уцепился за идею вечеринки со всем рвением арктурианской мегапиявки, которая, крепко прильнув к жертве, откусывает ей голову и забирает звездолет жертвы себе.

– И скоро мы там будем? – спросил Форд, просияв.

– Как только я объясню вам, зачем нам туда надо.

– Я-то и так знаю, зачем мне туда надо, – пробормотал Форд и откинулся на спинку дивана, заложив руки за голову и ухмыляясь своей коронной мурашки-по-спине-посылающей ухмылкой.

Уходя на пенсию, Слартибартфаст надеялся пожить наконец спокойно.

Он собирался научиться играть на октавентральном милляляфоне – прелестное в своей тщетности занятие, ибо он не обладал необходимым для этого инструмента количеством ртов.

Также он думал написать фантасмагорическую, последовательно-неточную монографию об экваториальных фьордах, дабы навек затуманить мозги науке относительно пары аспектов этого вопроса, которые казались ему важными.