Жизнь за гранью жизни (СИ)

Харон, Гермес и разные мертвые

1. Харон. Послушайте, как у нас дела. У нас, видите сами, суденышко маленькое, прогнившее, во многих местах пропускает воду, стоит лишь наклониться набок, чтоб опрокинуться и пойти ко дну; а вас здесь так много, да еще каждый вон сколько несет. Я боюсь вас пустить в лодку вместе со всей поклажей; не пришлось бы вам потом раскаяться, в особенности тем из вас, которые не умеют плавать.

Гермес. Как же нам поступить, чтобы плавание было безопасным?

Хором. Послушайте меня: садитесь в лодку совсем голые, а все, что у вас есть, оставьте на берегу: вас такая толпа, что и так вы еле-еле поместитесь. Ты,

Гермес, смотри, с этого мгновения пуская в лодку только тех, кто снял с себя все и бросил, как я уже сказал, всю свою поклажу. Становись поближе у сходней, и осматривай их, и заставляй голыми садиться в лодку.

2. Гермес. Ты прав: сделаем так. Ты, первый, кто такой?

Менипп. Менипп. Вот мой мешок, Гермес, и палка; их я бросаю в воду. Моего рубища я даже не взял с собой - и хорошо сделал.

Гермес. Садись в лодку, Менипп, лучший из людей, и займи почетное место возле рулевого, на возвышении: оттуда ты можешь следить за всеми. 3. А этот красивый юноша кто такой? Хорок. Хармолей, мегарский красавец, за один поцелуй которого платили по два таланта.

Гермес. Скорей снимай с себя красоту, губы вместе с поцелуями, длинные волосы, снимай румянец со щек и вообще всю кожу. Хорошо, ты готов к отъезду, садись.

4. А ты кто, такой строгий, в пурпурном плаще и в диадеме? Лампих. Лампих, тиран Гелы.

Гермес. Что же ты, Лампих, являешься сюда с такой поклажей?

Лампих. А как же иначе? Разве тиран должен. явиться нагим?

Гермес. Тиран - ни в коем случае, но мертвец - бесспорно. Так что снимай все это. Лампих. Ну, вот тебе, богатство я выбросил. Гермес. Выброси, Лампих, и спесь и надменность; все это слишком тяжело, чтобы брать с собою в лодку.

Лампих. Позволь мне сохранить диадему и плащ. Гермес. Нельзя, бросай это.

Лампих. Пусть будет по-твоему. Что же еще? Ты видишь: я все скинул.

Гермес. Нет, сбрось с себя еще жестокость, безрассудство, гордость и гнев.

ЛУЧШЕ НЕТУ ТОГО СВЕТА?

Лампих. Ну вот, я уже совсем наг. 5. Гермес. Можешь войти. А ты, толстый, мускулистый, кто такой? Дамасий. Дамасий, атлет.

Гермес. Да, я тебя узнаю; видел тебя часто в Палестрах.

Дамасий. Да, Гермес, впусти же меня; я ведь совсем гол.

Гермес. Нет, ты не гол, милейший, раз на тебе столько тела. Сбрасывай все, а то лодка потонет, лишь только ты одной ногой ступишь в нее. Брось также свои победные венки и похвалы зрителей.

Дамасий. Смотри, вот я уже действительно гол и не тяжелее других мертвецов.

Гермес. Так тебе лучше будет, без твоего веса. Садись в лодку.

6. Ну, а ты, Кратон, брось свое богатство, да еще свою изнеженность и роскошь; не бери с собой погребальных одежд и деяний предков, оставь и происхождение свое, и славу, и почести - если город оделил тебя ими, и надписи на твоих изображениях; не говори, что тебе соорудили большую могилу: даже упоминание об этом обременит лодку.

Краток. Что поделаешь! Придется все бросить, как это ни грустно.

7. Гермес. Это что такое? А ты зачем пришел в полном вооружении? Что означает этот трофей, который ты несешь?

Полководец. Это значит, что я одержал победу, отличился в бою, и за это город меня почтил.

Гермес. Оставь свой трофей на земле; в преисподней царит мир, и твое оружие там тоже ни к чему.

8. А кто же этот, с таким важным видом, такой гордый, вот этот, с поднятыми бровями, погруженный в раздумье? Какая длинная борода.

Менипп. Это философ, Гермес, а вернее - шут и лгун. Вели ему снять с себя все, и ты увидишь, сколько пресмешных вещей спрятано у него под плащом.

Гермес. Снимай сначала свою осанку, а потом и все остальное. О Зевс! Сколько он принес с собой дяси, сколько невежества, охоты до споров, пустого чванства! Сколько коварных вопросов, хитрых рассуждений, запутанных исследований! Как много никчемных занятий, и пустых слов, и вздора, и мелочности... Да здесь, клянусь Зевсом, и золото есть, и любовь к наслаждениям, и бесстыдство, и гордость, и роскошь, и изнеженность. Я все вижу, хотя ты тщательно это скрываешь. Бросай же, и ложь тоже, и самомнение, и уверенность, что ты лучше всех. Если бы ты вошел со всей своей поклажей, - даже пятидесятивесельный корабль не выдержал бы такой тяжести!

Философ. Раз ты приказываешь, я брошу все это. 9. Менипп. Гермес, ему не мешало бы снять также свою бороду; она, ты сам видишь, тяжела и лохмата, в ней волос весит по меньшей мере пять мин. Гермес. Ты прав. Снимай бороду. Философ. Кто же мне ее обрежет? Гермес. Положи бороду на сходни, а Мении отрубит ее топором.

Менипп. Гермес, дай мне лучше пилу: так будет забавнее.

Гермес. Хватит и топора. Прекрасно! Теперь у тебя вид более человеческий без этого козлиного украшения.

Менипп. Не обрубить ли мне немножко и его брови?

Гермес. Конечно! Он их поднял выше лба; не знаю, против чего он так насторожился. Это что такое? Ты еще плачешь, негодяй! Смерти испугался? Садись в лодку!