Жизнь за любовь

Он продолжал относиться к ней так же, как к семнадцатилетней девчушке, словно и не было тех лет, что они проработали вместе. Правда, с самого начала Энни с облегчением убедилась, что может смело вверить свою судьбу этому человеку, что тот не сделает ей неприличного предложения. Филипп оказался весьма крутым бизнесменом, однако по отношению к ней проявлял необыкновенную заботливость, словно она была его дочерью, или сестрой. На первых порах это было совсем даже неплохо — до того момента, пока Энни не поняла, что влюбилась. Но Филипп продолжал относиться к ней как прежде.

Именно в тот период ее песни стали глубже, невесело подумала Энни, вспоминая прошлое. До того момента она пела песни о любви, не осознавая, что это такое. Как и все ее однолетки-тинейражала на публике чувства, которых на самом деле не испытывала. И только влюбившись в Филиппа, Энни смогла наполнить свое творчество личными переживаниями, что явно помогло ей. По крайней мере за последние полгода она сумела сочинить несколько своих лучших песен. Так получилось потому, что переполнявшая ее грусть и печаль от потери надежды на счастье с любимым нашла в них свое выражение. Песни буквально полились из нее, по две-три в неделю. Любой профессиональный песенник позавидовал бы такой продуктивности.

Нелишне заметить, что это помогало ей занять время, отвлекая от печальных размышлений. И в самом деле, ей пришлось немало потрудиться, подготавливая к выходу свой новый диск и готовя предстоящее двухнедельное турне по Европе. У Энни просто не было минутки предаваться грустным мыслям.

А ведь уже восемь лет Энни всецело полагалась на Филиппа и Диану, пользуясь их советами, прибегая к их помощи, наслаждаясь теплом общения с ними. Филипп был ее агентом и менеджером и не выпускал ее из виду, когда Энни впервые приехала в Лондон. Тогда же она познакомилась в офисе, где работал Филипп, с двадцатидвухлетней секретаршей Дианой Эббот. Потом Диана стала работать уже на Филиппа и поселилась вместе с Энни в одной квартирке, приняв на себя труд следить за тем, чтобы Энни вовремя отправлялась в студию звукозаписи, сопровождать ее во время гастролей, общаться с прессой и вообще решать все проблемы, которые часто возникали у Энни. Порой жесткая, приспособленная к жизни девчонка из рабочего района Ливерпуля, Диана обладала все же нежным, отзывчивым сердцем. Ее карие глаза просто заразительными. Понятно, что Энни столь же сильно дорожила отношениями с Дианой, сколь любила Филиппа. Его нельзя было назвать писаным красавцем, однако он пользовался неизменным успехом у женщин. Высокий, крупный, с твердым взглядом голубых глаз, с волосами цвета спелой пшеницы, Филипп сразу обращал на себя внимание женской половины общества.

Много лет Энни была свидетелем того, как Филипп назначал свидания другим дамам, однако не слишком волновалась, поскольку ни одна из любовных интрижек надолго не затягивалась. жизнь у Филиппа была напряженной, целиком заполненной работой. Так что бедные дамы, не дождавшись звонка от Филиппа, сами бросали его. Энни продолжала надеяться, что Филипп наконецто осознает, что она уже не семнадцатилетняя девочка, а взрослая женщина. Однако ей и в голову не могло прийти, что когда Филипп все-таки понастоящему влюбится, то влюбится он в Диану.

А все произошло так. Путаница с багажом три месяца назад повлекла за собой ряд событий. Двое из музыкантов опоздали на транзитный рейс во время гастролей, которые Энни проводила от Восточного до Западного побережья США. А разразившаяся на целых два дня метель и вовсе не дала им возможности догнать команду Энни. И тут Диане и Филиппу впервые случилось пробыть один на один довольно долго.

— Только тогда я его и узнала, — рассказывала потом Диана Энни, которая побледнела и почти впала в транс от новости, что ее лучшая подруга и Филипп решили пожениться. — Это невероятно, ведь я знала Филиппа долгие годы, но никогда не удосуживалась заглянуть чуть глубже в его душу. А когда мы разговорились, то у меня было ощущение, будто я чищу луковицу. Я и предположить не могла, сколько неизведанных пластов его души увижу! Мы же просто не могли высунуться из отеля аэропорта — ветер резал лицо, словно ножом, снега местами намело более шести футов. У нас отключилось электричество, умолк телевизор, не стало света, отказала система центрального отопления, и мы вынуждены были сидеть одетыми под одеялами, чтобы не замерзнуть. И мы говорили, говорили…

— И влюбились? — спросила Энни, притворясь веселой. Диана обернулась к ней, просто сияя от счастья, и согласно кивнула.

— Да, влюбились; ну не безумие ли все это после стольких лет работы бок о бок?! У меня такое чувство, словно внезапно рухнула стена, все время стоявшая между нами.