Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах

Кстати, в своих показаниях 65-летний, к моменту ареста тяжело больной Всеволод Мейерхольд-Райх не только назвал в качестве троцкистов-заговорщиков многих своих коллег и просто знакомых, с которыми он когда-то общался, но и упомянул как контрреволюционную организацию «ЛЕФ», которая, как известно, была тесно связана с Владимиром Маяковским в течение длительного времени.

Уголовное дело № 537, возбуждённое в отношении всемирно известного режиссёра, было поручено не отличавшемуся особой эрудицией капитану государственной безопасности Голованову: «Я, капитан государственной безопасности Голованов, нашёл: имеющимся агентурным и следственным материалом Мейерхольд В. Э. изобличается как троцкист и подозрителен по шпионажу в пользу японской разведки. Установлено, что в течение ряда лет состоял в близких связях с руководителями контрреволюционных организаций правых — Бухариным и Рыковым. Арестованный японский шпион Йошида Иошимасу[23] получил директиву связаться в Москве с Мейерхольдом… Установлена также связь Мейерхольда с британским подданным Грей, высланным в 1935 году из Советского Союза за шпионаж. Исходя из вышеизложенного, постановил: Мейерхольда-Райх Всеволода Эмильевича арестовать и произвести в его квартире обыск».

20 июня 1939 года в 6 часов утра в своей квартире на набережной Карповки, 13 в Ленинграде Всеволод Мейерхольд был арестован. В тот же день сотрудники НКВД одновременно провели обыски в его ленинградской и московской квартирах, на даче в Горенках, в служебном кабинете в Оперной студии имени Станиславского (ГосТиМ к тому моменту был уже закрыт).

В этом деле чекисты в очередной раз используют в оперативных целях распространение слухов о том, что режиссёр был арестован при попытке сесть в самолёт английского посла; затем, уже после убийства Зинаиды Райх, подкинули обывателям очередную идейку о её любовнике как о возможном убийце…

Обыск в квартире Мейерхольда на Брюсовом переулке проводил лейтенант ГБ Власов, который по итогам докладывал начальству рапортом: «Во время обыска жена арестованного очень нервничала, заявляя, что мы не можем делать обыска в её вещах и документах. Сказала, что напишет на нас жалобу». Её стал успокаивать сын: «Мама, ты так не пиши и не расстраивайся, а то опять попадёшь в психиатрическую больницу». Режиссёра в это же время в спецвагоне этапировали в Москву.

Всеволод Эмильевич в ходе интенсивного дознания дал признательные показания:

«— Я возглавил организацию под названием „Левый фронт“, охватывающую театр, кино, музыку, литературу и живопись…

Вопрос следователя: А по другим видам искусства?

— В живописи, например, художник Давид Петрович

Штернберг. Он не нашёл ничего лучшего, как написать портрет врага народа Примакова……антисоветские связи были у меня и с работниками литературного фронта. Озлобленные разговоры, направленные против руководителей партии и правительства, я неоднократно вёл с Борисом Пастернаком… Аналогичные позиции занимает поэт Пяст. Вплоть до его ареста прямые антисоветские разговоры были и с писателем Николаем Эрдманом…

Вопрос следователя: И вы лично разделяли эти предательские вожделения?

— Да. Именно поэтому Эренбург прямо поставил вопрос о моём участии в троцкистской организации, на что я дал своё согласие. Тогда же была сформулирована и главная задача нашей организации: не отчаиваться в связи с арестами и пополнять свои ряды, чтобы добиться осуществления окончательной цели, то есть свержения советской власти.

Вопрос следователя: В этом направлении вы и действовали?

— Не отрицаю, что именно я вовлёк в организацию Пастернака и Олешу, а несколько позже — и Лидию Сейфуллину. Ей я поручил антисоветскую обработку писательской молодёжи, а Юрия Олешу мы хотели использовать для подбора кадров террористов, которые бы занимались физическим уничтожением руководителей партии и правительства».

Он рассказывал, что его антисоветское влияние распространялось на Сергея Эйзенштейна, озлобленно настроенного против советской власти, про своего ученика актёра Эраста Гарина, который нецелевым образом использовал бюджетные средства при съёмках комедии «Женитьба», про режиссёра Киевской киностудии Михаила Ромма, который поставил фильм по сценарию Юрия Олеши «Строгий юноша» с целью оклеветать советскую молодёжь, причисляет к антисоветски настроенным людям композиторов Шостаковича, Шебалина, Попова, Книппера, прозаиков и поэтов Сейфуллину, Кирсанова, Брика, Иванова, Федина, а также многих актёров, художников и режиссёров…

После того как Всеволода Эмильевича перестали вызывать на допросы, он решил написать собственноручные показания, они заняли 31 страницу рукописного текста. Неожиданно для следствия практически сломленный пожилой человек отказался от всех своих показаний: Эренбург в троцкистскую организацию его не вовлекал, с Пастернаком, Шостаковичем, Олешей и другими своими знакомыми антисоветских разговоров он, Мейерхольд, не вёл, и уж, конечно, ни о какой подготовке к террору не могло быть и речи…