Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах

По воспоминанию Христофора Николаевича Ставракова (братья Ставраковы дружили с Маяковскими): «Воходя был очень способный, с широким кругозором для своего возраста, чем всегда удивлял не только меня, но и моих братьев. Он во всём разбирался, всё понимал, мы же, зная его возраст, никак не могли отказаться от представления, что он ещё мальчик… В литературе я и другие студенты всегда от него отставали. У него размах был больше, он много читал, так что я не поспевал за ним». [1.256]

В 1908 году Владимира исключили из гимназии по банальной причине неуплаты полугодового взноса за обучение, а деньги это были довольно приличные. Проблемы с оплатой обучения детей у Маяковских были ещё в Кутаисе, В. К. Маяковский даже обращался с прошением о переводе их содержания на государственный счёт, но получил вежливый отказ. Сложившаяся ситуация была довольно типичной для сотен живших жалованием семей и во многом была связана с практической реализацией положений секретного доклада «О сокращении числа учеников в гимназиях и прогимназиях и изменения состава оных» (п. 434. Дело Деп. Нар. Проев. 1884 год, № 26), более известного как «Циркуляр о кухаркиных детях». Этот документ был издан 5 июня 1884 года министром народного просвещения И. Д. Деляновым по итогам закрытого совещания с участием министров МВД, финансов, управления имуществом и Обер-Прокурора Священного синода К. П. Победоносцева. Как сейчас принято говорить, граф Делянов был клиентелой Победоносцева. Министры неоднократно обсуждали между собой причины взрывного роста революционных настроений среди гимназистов и студенчества. В результате И. Д. Делянов настоятельно рекомендовал директорам гимназий и прогимназий при приёме в учебные заведения создать условия, чтобы «освободить» от поступления в них «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одарённых гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию». Гимназические начальники довольно быстро нашли способ исполнить руководящее указание, значительно увеличив стоимость обучения. Теперь она стала составлять в среднем 100–120 рублей в год, плюс каждому гимназисту были необходимы ещё 3 комплекта форменной одежды установленного образца по 20 рублей каждый, которые должны были приобретаться за собственный счёт. Семья Маяковских, несмотря на формальное благородное происхождение, таких средств не имела.

Несмотря на то что циркуляр впрямую нарушал положения Закона от 30 июля 1871 года, провозглашавшего отсутствие сословных и вероисповедных цензов для обучающихся, он с особым старанием исполнялся во всех учебных заведениях России.

Теперь Владимир Маяковский тесно дружил с радикально настроенными студентами, вместе с ними участвовал в манифестациях, запоем читал агитационные брошюры и газеты. Следующие два года для уже бывшего гимназиста — это его практически полное погружение в революционную деятельность. Юноша, очевидно, обладал талантом пропагандиста, отчаянной смелостью и бесценным опытом нелегальной работы, поэтому московская организация РСДРП(б) поручает ему работу в ключевом для подпольщиков — Лефортовском районе. «Держал экзамен в торгово-промышленном продрайоне. Выдержал. Пропагандист. Пошёл к булочникам, потом к сапожникам и наконец к типографщикам» (Маяковский В. В. Я сам. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 7).

Понятно, что общение с поголовно грамотными типографскими рабочими требовало особых качеств, навыков и жизненного опыта, — их отсутствие молодой революционер компенсировал харизмой и юношеским напором. Московская полиция после первых агентурных донесений о новом активисте начинает осуществлять за ним негласный надзор. Совсем скоро, с учётом его впечатляющих результатов, эта слежка стала тотальной. На него уже завели персональный дневник наружного наблюдения, где он фигурировал под кличками Высокий и Кленовый.