Жизнь за царя (Правда о Григории Распутине)

На основе собранных "фактов" и показаний свидетелей протоиерей Дмитрий Смирнов, кстати говоря, член Тобольской консистории, подготавливает рапорт епископу Антонию с приложением отзыва о рассматриваемом деле некоего Дмитрия Михайловича Березкина, инспектора Тобольской духовной семинарии, в котором он нисколько не хуже чекиста ленинской школы шьет дело Распутину практически на пустом месте (факты и показания мы видели). В этом отзыве, в частности, говорилось: "Внимательно исследуя материал, имеющийся в деле об учении и деятельности крестьянина слободы Покровской Григория Распутина-Нового, нельзя не прийти к выводу, что пред нами группа лиц, объединившихся в особое общество со своеобразным религиозно-нравственным укладом жизни, отличным от православного. Что это так, видно из целого ряда заявлений как лиц посторонних упомянутой группе, так и самих ее членов. Из этих заявлений усматривается, например, что Распутин - "непорядочный человек, изменивший своей вере православной", что он - "неправославен", составляет с постоянными и временными насельниками своего дома общество каких-то "духовных богомольцев", наставляет лучше и выше, чем православный священник, составляет собрания, на которые "посторонних не пускают".

Центром этого общества, его основателем в слободе Покровской, главой и руководителем является, по-видимому, сам Григорий Распутин. По отзывам сторонних наблюдателей, эта личность "странная", не совсем нормальная, увлекающаяся ролью искусного духовного старца, "если не сектант, то во всяком случае - человек, впавший в какую-то "демонскую прелесть". Напротив, по отзывам лиц, состоящих, по-видимому, членами основанного Распутиным общества, это - человек "необыкновенный", "чище и прекраснее" которого трудно встретить, человек, которого "Бог возлюбил", "пророк", "прозорливец", "спаситель и руководитель заблудших", "обладающий удивительным знанием жизни" и "могущий разрешить все жизненные вопросы ответами из Евангелия", человек "беспредельной любви", "бездны любви", к которому барыни, задыхающиеся от разврата столиц, кинулись, "как мухи к меду".

Под руководством этого-то человека члены общества время от времени собираются на особые "собрания", причем эти "собрания" бывают, по-видимому, двоякого рода: во-первых, такие, на которые допускаются посторонние лица и на которых читают Евангелие и другие священные и богослужебные книги и поют различные церковные песнопения и религиозно-нравственного содержания стихи, вроде "Спит Сион", про гору Сион и прочее, и, во-вторых, такие, на которые "посторонних не пускают" и на которых участвуют, может быть, только те, кои могут вместить". Что происходит на этих последних собраниях (нет ни одного факта, что они были. - О.П.), из дела не видно.

Но, несмотря на то, что о таких собраниях ничего не известно, Березкин считает, что, очевидно, только на этих несуществующих собраниях Распутин и предлагает своим слушателям и слушательницам какое-то особое "учение", в результате восприятия которого происходит как бы некая "встряска души, уясняется цель жизни, "к чему нужно стремиться, приобретается утерянный душевный покой", вследствие чего люди снова начинают жить "с наслаждением".

На этих же не существующих в природе собраниях, по мнению Березкина, Распутин указывает домочадцам и гостям и на какой-то особый "храм православия" и преподает им какие-то "св. тайны", в результате "соединения" с которыми "плоть умирает пред духовным чувством", "на душе происходит как бы "Пасха", и человек, который раньше не чувствовал, что есть Христос, начинает понимать, что "на нем есть Христос", "соединяется со славой Христа", "включает в себя Бога" и прочее.

Спрашивается, что же все это - хлыстовство, задает Березкин риторический вопрос.

И дальше начинает фантазировать еще почище.