Жизнь за жильё

— Я ничего и никому не продавал. И о каких друзьях идёт речь?

— Кантемиров, ты ещё скажи, что Мару с Вершком не знаешь? — подхватил разговор опер с противоположного стола. Следователь прокуратуры разговорил клиента, а опера уголовного розыска начали по одному подключаться к захватывающей игре под названием: «Хороший следователь и плохой». Интересно, кто из них окажется под конец допроса «очень плохим и злым»? Опер Саша или опер Рома? Следак должен остаться хорошим и под конец беседы протянуть заблудшему гражданину руку помощи. Тимур вздохнул. Как дети…

— Ивана Маркина и Виктора Вершкова знаю ещё по секции бокса в нашем посёлке.

— Когда последний раз их видел? — продолжил беседу следователь.

— Вершкова ещё на похоронах брата, а Маркина с полгода назад. Он в Питер приезжал.

— Зачем?

— Сказал, что подруга у него здесь появилась. По театрам и музеям хотели походить.

— Мара — по театрам? — заржал за спиной оперуполномоченный Александр и добавил: — Кантемиров, у твоих корешей одна дорога — суд да тюрьма.

— Где с Маркиным встречались? — прозвучал следовательский вопрос по существу дела.

— В бане, — допрашиваемый пожал плечами и пояснил: — Мы всегда в бане встречаемся. У нас традиция…

— «Каждый Новый год мы с друзьями ходим в баню…» — задумчиво процитировал сотрудник прокуратуры.

— В Новый год не ходим. Как приезжает кто с Урала — так сразу в баню, — пояснил место встречи с земляками выходец с шахтёрского посёлка и большой любитель русской бани.

— Олег Блинков тоже в бане мылся? — быстро вставил в беседу оперативный вопрос сотрудник уголовного розыска Роман. — Только не говори, что его не знаешь.

— Как не знаю? Мы с ним в одном подъезде выросли. Кстати, в Питере говорят — в одной парадной, — улыбнулся Тимур. — Блинков тоже был в бане. Водку нам принёс с подмигивающим Распутиным.

— Хорошо. Значит, мылись, парились и пили водку, — Байкеев аккуратно подводил клиента к теме дня. — В тот день Маркин в Питере один был?

— Надо вспомнить, — Тимур сделал серьёзный задумчивый вид и для наглядности повернулся к челябинским операм. — Мы в этот день много водки выпили… «Помню только стены с обоями… Помню, Клавка была… И подруга при ней… Целовался я с ними, с обоими…»

Оперуполномоченный Саша вскочил со стула.

— Шакирыч, в кабинете есть толстый справочник? Надо пару раз приложить к затылку любителя бани. Сразу в голове просветлеет.

— Присядьте пока, Александр. Успеем ещё. У нас весь вечер впереди… И ночь белая…

Этот вечер у всех участников допроса, разумеется, кроме Кантемирова, оказался занят. Сотрудники питерского РУОП официально пригласили обоих челябинских коллег в один уютный ресторанчик в центре города, который заодно сами и крышевали. Роману и Александру надо было держать уральскую марку и «кровь из носу» расколоть этого торговца оружием до 21.00. Старший следователь Зариф Шакирович сегодня совершенно случайно познакомился с экскурсоводом Эрмитажа, питерской молодой татарочкой по имени Наиля. Со служительницей музея договорились прогуляться сегодня вечером по центру города и обсудить воздействие итальянской культуры на архитектуру Санкт-Петербурга. Тем более красотка Наиля сообщила по секрету, что живёт одна в коммуналке рядом с Дворцовой площадью, — на улице Гоголя. Вечер в белые ночи обещал быть увлекательным и познавательным. Если бы не упрямство местного старшего пожарного…

Надо было ещё решать вопрос с задержанием на трое суток любителя русской бани. Олег Алексеевич, зам начальника РУОП, обещал подсобить челябинским коллегам с камерой для задержанного. Хотя второго участника банных посиделок с земляками, гражданина Блинкова, пока найти не удалось. Байкеев взглянул на свои часы — 18.45. — дело шло к вечеру, а на улице, как в полдень. Вот тебе и белые ночи. Следователь перешёл к делу:

— Кантемиров, где сейчас живёт Блинков?

— Там же, в общаге, — пожал плечами Кантемиров. — Но, я у него давно не был.

— А мы сейчас проверим! — довольно воскликнул оперуполномоченный Роман и хлопнул изъятой записной книжкой по столу. Этот блокнотик ещё гвардии прапорщик Кантемиров завёл на втором году сверхсрочной службы, куда записывал телефоны и адреса своих солдат и коллег по дрезденскому гарнизону. Со временем книжка истрепалась, добавились телефоны друзей в Питере, знакомых пожарных и некоторых ментов. Тимур по старой привычке старался конспирироваться и вписывал новые лица под понятными только ему псевдонимами. Так старший оперуполномоченный уголовного розыска Жилин оказался на странице с буквой «В» — Васёк. Номер советника юстиции Князева можно было найти на букву «Л» — Лёха. Тимур не стал долго думать с номером телефона квартиры Олега Блинкова и занёс его просто на букву «Б» — Блинкаус. Уральский опер тоже не стал мудрить и сразу открыл нужную страницу.

— Нашёл — Блинкаус. Кантемиров это кто?

— Мой солдат с Прибалтики. Там ещё один прибалт есть на букву «Д» — Драугялис. Посмотрите внимательней.