Жизнь замечательных Блонди (СИ)

— Кто его разберет! Но если мы не явимся на мостик, нас, во-первых, начнут искать, а во-вторых, эта жестянка не заткнется!

— Весомый аргумент, — согласился Даниэль. — В любом случае, сделать мы ничего не сделали, катер угнать не успели. А что проникли в служебные помещения, так это мы случайно…

— От скуки, — подхватил Лоренс.

— По привычке, — поправил Блонди. — Мы же с безумной планеты. Нас же хлебом не корми, дай открыть какой-нибудь электронный замок. Мы без этого не уснем, верно, Лоренс?

— Да, мне нравится твоя версия, — улыбнулся его тот. Признаться, своего напарника он не просто уважал, а даже, пожалуй, любил. Уважал — за принципиальность, за редкостные способности, за настойчивость и находчивость, за острый ум и твердый характер, за преданность делу… Перечислять можно было долго. А любил… Да просто так, наверно. Во всяком случае, он никогда всерьез об этом не задумывался. — Пойдем.

Даниэль кивнул, и они отправились в обратный путь…

Признаться, причина, по которой их оторвали от многотрудного дела, то бишь угона катера, дипломатов слегка удивила. Дело в том, что на связь с ними вышел сам Первый Консул, в двух словах сообщил, в чем загвоздка со связью и закрытым космопортом, и тут же обрушил на плечи напарников изрядной тяжести проблему. Проблемы им было решать не впервой, плечи выдержали, однако действовать следовало быстро и решительно. Дело, по которому переговоры должен был вести лично Первый Консул, — это вам не шуточки! Но прежде чем приступать к нему, надлежало продумать стратегию, а еще озаботиться соблюдением протокола, хотя бы на минимальном уровне. А для этого нужно было умаслить капитана, и без того порядком раздраженного: что творится, господа, какие-то безумные амойцы преспокойно перехватывают секретный канал связи, требуют на мостик пассажиров (тоже амойцев, как выяснилось), что вовсе ни в какие ворота не лезет!

— Господин капитан, — журчал Лоренс (посовещавшись, они решили натравить на того именно старшего из дипломатов, Даниэль по сравнению с крупным и немолодым капитаном выглядел вовсе уж неубедительно), — прошу, войдите в наше положение. Переговоры, которые могут изменить судьбу нашей несчастной планеты в лучшую сторону, практически сорваны по трагической случайности. Согласитесь, никто не застрахован от природных катаклизмов, и вот теперь под угрозой оказывается союз, который мог бы стать одинаково полезным и для нас, и для Федерации… Вы ведь гражданин Федерации, и я прошу вас: не дайте погибнуть росткам взаимопонимания и поддержки…

Продолжать в том же духе он мог очень и очень долго. Капитан выдержал ровно двенадцать минут (всё-таки он был человеком простым, неискушенным, не то что дипломаты), после чего сдался и позволил Даниэлю и Лоренсу воспользоваться аварийным катером, чтобы перебраться на шикарный лайнер "Старая Терра", на котором тосковали так ожидаемые Первым Консулом важные шишки из Федерации.

— Всё-таки мы попадем на этот несчастный катер, — весело сказал Даниэль, тщательно расчесывая волосы, до того связанные в неприметный «хвост». — Тебе не кажется, что это судьба?

— Может быть, может быть… — Лоренс тоже пригладил тёмную челку, поправил прическу так, чтобы на виду оказалась белоснежная прядь (когда-то ему едва не проломили голову, и с тех пор волосы на этом месте росли исключительно седые), вынул чемодан, начал раскладывать форменные костюмы — путешествовали они в гражданском, чтобы не слишком выделяться из толпы.

— Мы с тобой тут не развернемся, — сказал Блонди, оценив размеры каюты. — Переодевайся, я в коридоре подожду. Потом поменяемся.

— Ну да, и буду я торчать там у всех на виду при полном параде, — фыркнул тот. — Нет уж, как-нибудь справимся. Давай…

Сказать по правде, более всего это напоминало акробатический этюд в крайне ограниченном пространстве. А если учесть, что форменные костюмы элиты включают в себя, помимо всего прочего, еще и наплечники, увеличивающие и без того широченные плечи раза в полтора, то станет ясно, что развернуться в тесном помещении двоим дипломатам действительно удавалось с очень большим трудом.

— Ну как? — поинтересовался Даниэль. Зеркала в каюте не было.

— Отлично, — одобрил Лоренс и поправил напарнику волосы. — А я?

— Как всегда, прекрасно, — улыбнулся тот.

Правду сказать, молодой Блонди старшего коллегу тоже уважал и любил, насколько вообще может Блонди любить представителя другой «касты», значительно ниже его по положению. Правда, Даниэля эти условности никогда не смущали, он очень гордился тем, что сумел заставить упрямого Лоренса принимать его всерьез, и добился в конце концов его дружбы. Вряд ли он смог бы работать с другим напарником, думал он порой. Нет, суметь-то, конечно, сумел бы, но вряд ли с кем-то иным у него возникло такое взаимопонимание, такое единство душ (если предположить, что означенные души у элитников в принципе имеются), вряд ли бы он нашел подобного единомышленника и верного товарища… И неважно, что Лоренс значительно старше и опытнее, они превосходно дополняли друг друга и по праву считались лучшими из лучших!