Жизнь замечательных растений

Но не только конкистадоры, пираты и лорды содействовали распространению «тартуффоли» по всей земле, этим занимались даже короли и императоры! Например, в Россию первый мешок чудесных клубней прислал из своего путешествия по Голландии Пётр I, очень любивший всё новое. Что с этим мешком сталось, мы не знаем, но через несколько десятилетий «тартуфель» в России считался очень изысканным и дорогим блюдом. Его подавали на торжественных дворцовых обедах — и в очень малом количестве. Ты только представь: на придворный банкет 23 июля 1741 года было «отпущено "тартуфелю" полфунта». А фунт, между прочим, это чуть-чуть больше 400 граммов! Вот сидят во дворце правительницы Анны Леопольдовны князья и графы, фрейлины и пажи, и на всех — 200 с небольшим граммов «тартуфелю»! А 12 августа, на празднование дня рождения малолетнего императора Иоанна Антоновича, на банкет было отпущено «"тартуфелю" один с четвертью фунт». А на обед в честь штаб- и обер-офицеров Семёновского гвардейского полка 20 ноября 1741 года — всего четверть фунта! Посчитай-ка сам, сколько получается в пересчёте на граммы. Что ж это за вкуснятина такая?

А ты попробуй отгадать, если не отгадал до сих пор. Скажи несколько раз подряд: «тартуфель, тартуфель, тартуфель»… Ну, конечно же, — это картофель! Обыкновенная наша картошка.

Тем временем 25 ноября 1741 года был совершён дворцовый переворот, Анну Леопольдовну свергли, на престоле воцарилась дочь Петра Великого Елизавета Петровна, и что же?

«Ноября 30-го: тартуфелю отпущено — 1 фунт»…

Прошли года, и стала править Екатерина II. Это была энергичная императрица, просвещавшая страну и продвигавшая культуру. Культуру картофеля — тоже. Он к этому времени назывался «земляными яблоками». Учёные-агрономы были уверены, что «Россия всякую пользу от того имела, если бы земляные яблоки во всех губерниях и провинциях разводились, так что и простой народ мог бы ими пользоваться». Только спорили: надо при готовке картошку чистить или не надо. Одни говорили: «Обязательно». Другие: «Ни в коем случае»…

Как бы там ни было, 31 марта 1765 года по инициативе царицы Сенат издал «Наставление о разведении земляных яблоков, называемых потейтос». Исполняя его, крупным помещикам выдали через Санкт-Петербургскую губернскую канцелярию клубни, годные к посадке. Распределялись они по специальному списку с точным указанием числа: кому — 71 клубень, кому — 52 клубня.

Осенью губернская канцелярия предоставила отчёт. Оказалось, что дела у всех пошли по-разному. Например, в имении Авраама Петровича Ганнибала, арапа Петра Великого, был посажен один гарнец земляных яблок, чуть больше килограмма. Урожай же получен — почти 27 килограммов! А вот в Сюйде, вотчине его брата, Артамона Петровича, посажено 40 клубней — и не получено ничего.

Но уже правнук Ганнибала, Александр Сергеевич Пушкин, писал об одном из своих героев, поэте Чарском, что тот

«втайне предпочитал печёный картофель всевозможным изобретениям французской кухни».

Надо сказать, что и во Франции пропагандой картофеля занимались самые высшие государственные лица. Аптекарь и садовод Антуан Огюст Пармантье, большой поклонник картошки, дошёл с просьбой о содействии в приобщении французов к новому овощу до короля Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты. Королевская чета отнеслась к идее весьма сочувственно. Но каждый из них подошёл к делу по-своему.

Королева на одном из балов, которых было тогда множество, украсила причёску цветами картофеля. Милое скромное украшение — зонтики белых, красноватых или жёлтых цветков. А раз так поступила первая дама королевства, остальные последовали её примеру. Цветы картофеля сразу же вошли в необыкновенную моду. Картошку стали сажать как садовое растение; пышные овощные клумбы расцвели в Версале и Фонтенбло. И всё равно цветков не хватало. В Париже начали даже делать искусственные цветы картофеля из бархата и шёлка. Но народ картошку не сажал и не ел.

Иначе поступил король. Около своего дворца в Малом Трианоне вблизи Парижа он велел засадить картофелем целое поле и поставить к нему охрану. За воровство кустов с этой плантации был объявлен огромный штраф. Однако негласно Людовик XVI приказал часовым на нарушителей не обращать внимания.

Вероятно, король не очень хорошо разбирался в природе картофеля. Зато он великолепно знал человеческую природу. Местные жители, привлечённые атмосферой тайны, быстро растащили посадки с королевского поля по своим огородикам. С этого и началось развитие картофелеводства во Франции.