Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

Между тем монтировщик декораций с «Таганки» Анатолий Меньшиков в те дни имел неприятный разговор со своим кумиром — Владимиром Высоцким. Встретив актера в коридоре театра, он выразил ему свое недовольство, назвав написанное им «халтурой». Особенно Меньшиков напирал на графу «любимая песня», где рукой Высоцкого была выведено — «Вставай, страна огромная». Меньшиков блажил: «Ты сам пишешь такие классные песни, а написал эту патриотическую, советскую, трескучую, хоровую…» На что Высоцкий ответил: «Когда у тебя, сынок, по шкуре мурашки пробегут от этой песни, ты поймешь, что я прав». И ушел, явно оскорбленный.

(Чтобы закончить эту тему, назову еще несколько ответов Высоцкого: «Любимый писатель» — Михаил Булгаков, «Идеал мужчины» — Марлон Брандо, «Самая замечательная историческая личность» — Ленин, Гарибальди, «Чего ты хочешь добиться в жизни» — Чтобы помнили, чтобы везде пускали, «Какое событие для тебя стало бы трагедией?» — Потеря голоса, «Твоя мечта» — О лучшей жизни, «Хочешь ли ты быть великим и почему?» — Хочу и буду. Почему? Ну, уж это, знаете…»

2 июля на кинофестиваль в испанский город Сан-Себастьян отправилась представительная делегация из Советского Союза в лице нескольких чиновников из Госкино, куратора из КГБ и двух актеров: Иннокентия Смоктуновского и Антонины Шурановой. Они повезли на фестиваль новый фильм Игоря Таланкина «Чайковский». Фильм будет иметь большой успех и удостоится приза.

Андрей Михадков-Кончаловский продолжает работу над «Дядей Ваней». Съемки проходят не слишком гладко. Сначала из-за конфликта с Бабочкиным, затем из-за разногласий с Сергеем Бондарчуком, игравшим Астрова. Суть споров заключалась в следующем. Режиссер старался увидеть героев не такими, как их интерпретировал МХАТ, а такими, какими, на его взгляд, их понимал автор — то есть более простыми. Бондарчук же лепил из Астрова аристократа, даже сшил себе в Италии роскошный костюм и курил итальянские сигариллос. Кончаловскому нравилось испитое лицо актера, а Бондарчук хотел выглядеть без морщин. Часто жаловался на то, что его плохо осветили. Однажды, посмотрев материал, возмутился:

— Ну, смотри это же не лицо, а ж…а! Надо переснимать!

Кончаловский возражал, чем здорово раздражал Бондарчука. Однажды тот не выдержал и отправился в ЦК, в отдел культуры, где жаловался:

— Кончаловский снимает антирусский, античеховский фильм.

Однако то ли говорил он это не слишком убедительно, то ли в отделе сидели неглупые люди, но это заявление оставили без внимания. Кстати, много лет спустя, когда Кончаловский напомнил Бондарчуку этот эпизод с ЦК, тот грустно улыбнулся и сказал: «Мудак был!»

Совсем иначе складывались у Кончаловского отношения на площадке с Иннокентием Смоктуновским. Послушаем рассказ самого режиссера:

«Смоктуновский как актер был совсем иным. Своей концепции не имел; как настоящий большой артист, был гибок и, в отличие от Бондарчука, мне верил. Сергей — лев, с ним работать надо было поделикатнее. Держать дистанцию. Перестав мне верить, он с подозрением относился к любому моему предложению, боялся, что на экране будет выглядеть алкоголиком, а не интеллигентом, каким себе представлял Астрова. Не думаю, что Бондарчук понимал Чехова. Посмотрев его «Степь», я сказал ему об этом. Он насупился, обиделся — к счастью, ненадолго. Мы любили друг друга.

Смоктуновский же был человеком рефлекторным, нередко в себя не верящим, жаждущим получить энергию от режиссера. Несколько раз в ответ на его слова, что он не знает, как играть, я орал на него, говорил, что он кончился, иссяк, больше вообще не художник.

— Ты ничего не можешь! Ни на что не похож! Иди домой!

Короче, был груб. Он бледнел, розовел, подбегал ко мне, хватал за руку:

— Не сердись, не сердись! Давай еще раз! И то, что он делал, было замечательно. Ему нужен был впрыск адреналина. Не пряник, а кнут. Может быть, потому, что он уже слишком много отдал. Устал. Во всяком случае, работали мы как Друзья, и если я порой давал ему психологического пинка, то он сам понимал, что это необходимо. Его надо было подстегивать, допинговать, чтобы пошло творчество…»

Тем временем на киностудиях страны в самом разгаре съемки и других фильмов. Так, режиссер Юрий Дубровин на «Беларусьфильме» работает над лентой «Мировой парень», где речь идет об успехах советской автомобильной промышленности. Главную роль — испытателя самосвалов — исполняет Николай Олялин. Набирающий популярность ансамбль «Песняры» специально для этой картины записал песню «Березовый сок».

В это же время легендарный сказочник с «Мосфильма» Александр Птушко экранизирует поэму-сказку А. Пушкина «Руслан и Людмила». Съемки проходят в живописных местах недалеко от города Александрова Владимирской области. Там руками студийных умельцев построен сказочный город по рисункам и чертежам художника К. Ходатаева. В роли Руслана снимается популярный актер Олег Видов. Группа отправится еще в три места: в Бахчисарай, в Армению и на южный берег Крыма.