Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

Кино по ТВ: "Сельская учительница" (1-го), "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен", "Остров Колдун", "Я, бабушка, Илико и Илларион" (2-го), "Никто не хотел умирать" (3-го), "Воскресение" (3-4-го), "Эдгар и Кристина" (5-го), "К новому берегу", "Обыкновенный человек", "Вратарь" (7-го), "Укротители велосипедов" (8-го), "Высота", "Новенькая" (9-го), "Знакомьтесь, Балуев!" (10-го), "Поднятая целина" (10-12-го), "Ловцы губок" (11-го), "Браслет-2" (12-го), "Морозко", "День ангела", "Женитьба Бальзаминова" (13-го), "Старшая сестра" (14-го), "Педагогическая поэма", "Убийство на улице Данте" (15-го) и др.

В воскресенье, 16 августа, во время творческой поездки в Томск, на 62-м году жизни скончался композитор, народный артист СССР (1968) Вано Мурадели. Покойный прославился прежде всего написанием официозных произведений, среди которых самыми известными являются оперы "Великая дружба" (1947) и "Октябрь" (1961), песни "Партия — наш рулевой", "Бухенвальдский набат" и др. Поскольку Мурадели был председателем Союза композиторов Москвы, через несколько дней после его смерти встал вопрос о замене. Большинство членов Союза были уверены, что на эту должность выберут композитора Кирилла Молчанова (отец ныне известного телеведущего Владимира Молчанова) — члена партии, общественника и т. д. Кстати, он сам тоже так считал и был уверен в своем избрании. Однако на первом же заседании, где решался вопрос о новом руководителе Союза, произошел конфуз. Секретарь парткома Борис Терентьев взял слово и сказал: "Товарищи, есть мнение рекомендовать на пост руководителя Московской композиторской организации нашего известного активиста, заслуженного деятеля искусств… — тут Молчанов встал со своего места, чтобы принять поздравления от коллег, — …Серафима Туликова!" — закончил свою речь Терентьев. В зале наступила гробовая тишина, которую нарушила язвительная фраза композитора Каца: "Почтили память Мурадели минутой Молчанова…"

Тем временем Владимир Высоцкий задумал съездить на несколько дней в Донецк, где ему пообещали за выступление на тамошней студии звукозаписи заплатить приличные деньги (незадолго до этого у него побывал эмиссар из Донецка). Однако ехать одному было несподручно, и Высоцкий подрядил на это дело уже знакомого нам сценариста Давида Карапетяна. Тот с радостью согласился составить другу компанию, поскольку давно собирался написать сценарий о Несторе Махно и собирал любые материалы о нем. А от Донецка до бывшей ставки атамана в Гуляй-Поле было, как говорится, рукой подать. Кстати, в планах Карапетяна было предложить роль Махно именно Высоцкому, о чем тот знал и был, в общем-то, согласен.

21 августа Высоцкий пришел в дом Карапетяна на Ленинском проспекте, чтобы провести там последнюю ночь перед отъездом. Было решено взять с собой два джинсовых мешка, чтобы вернуться не с пустыми руками — приятели задумали привезти из Украины тамошних яблок для своих детей. Рано утром сели в карапетяновский "Москвич" в экспортном исполнении (у него было четыре фары) и тронулись в путь. Правда, была одна загвоздка: автомобиль был оформлен на жену Карапетяна, француженку Мишель Кан, поэтому номера на нем были не обычные — с белыми цифрами на черном фоне, — а белые с черными цифрами, как у всех иностранцев. С такими номерами выезжать за пределы Московской кольцевой дороги без специального разрешения ГАИ было категорически запрещено. Решили действовать внаглую: проскочить пост ГАИ рано утром, когда тамошние обитатели еще не проснулись. Трюк удался. Первую остановку сделали в Обояни, где перекусили в какой-то придорожной столовке. А ночевали уже в Харькове: в центральной гостинице на площади Дзержинского. Далее послушаем рассказ самого Д. Карапетяна: "На ужине в ресторане к нашему столу подсели какие-то подвыпившие альпинисты, с которыми Володя был необычайно сух. Помню, они рассказывали историю гибели молодой альпинистки, видимо, ища у него сочувствия. Заметив его сдержанность, извинились и отошли. Меня удивила такая демонстративная холодность, и на мой вопрос Володя раздраженно ответил:

— Они поддатые, а я трезвый — какой может быть разговор?

Потом мы обнаружили, что у машины село колесо, нужно искать новое. В те времена достать колесо с камерой было непросто, но какой-то харьковчанин, увидев нас в автомагазине, предложил по госцене собственную запаску. Заехали к нему домой, и он сам ее поставил — такой чисто дружеский жест. Володя очень обрадовался: "Наверняка он узнал меня".

В Донецк приехали пополудни 22 августа. На въезде в город нас остановили местные гаишники, поинтересовались, почему это у нас белые номера, попросили документы. Володя отшутился:

— Черные кончились — вот нам и дали белые.

И они нам поверили…"