Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

Когда они вошли в подъезд дома № 28 по Малой Грузинской, их встретил суровый вахтер: «Вы к кому? — грозно насупив брови, спросил он. — К этому? К Высоцкому?» — «К нему, к нему», — практически на бегу ответила Ахмадулина, увлекая за собой актрису. Дверь им открыл сам хозяин квартиры. Увидев Малявину, расплылся в широченной улыбке: «Ба, кого я вижу». Обняв и расцеловав обеих, пропустил их в квартиру. А там народу — уйма.

— Боже, Володя, сколько гостей у тебя! — удивилась Малявина.

— Все дороги ведут в Рим! — рассмеялся Высоцкий и попросил: — Сядьте, пожалуйста! Ничего не вижу за вашими спинами.

А видеть он хотел Женю Евтушенко, который читал свою новую работу. Далее послушаем рассказ В. Малявиной:

«Мы уселись. Я, по счастью, оказалась рядом с Володей. Мне было уютно на низком пуфике. Володя сидел на полу. Мы внимательно дослушали Женю и долго аплодировали ему.

Огромная луна тоже слушала Женю. Она прямо-таки ввалилась в комнату и не оставляла нас целый вечер. Я рассматривала дивные портреты Марины Влади, обернулась и увидела фотографию Валеры Золотухина. Володя сказал:

— Я люблю Валеру. И еще Ваню Бортника. Женя Евтушенко попросил Володю спеть:

— Володя, прошу тебя! Что-нибудь из своей классики.

И Володя запел «Кони». Он пел стоя и глядел в окно на сумасшедшую луну. Меня трясло… Володя сказал мне:

— Пойду позвоню Марине. Идем со мной. Мы пришли в другую комнату. Большой письменный стол у окна, напротив — постель, телефон на полу.

Помолчали. Володя говорит мне:

— Только что заступился за тебя. Одна актриса… неважно кто… там, в комнате, сказала, что ты пьешь. Я спросил ее, словно не знаю тебя: «А книжки она читает?»

«Да… и много, наверное», — ответила актриса.

«Говорят, она рисует?» — интересуюсь я.

«Да-да, я видела ее работы».

«Она что-то сочиняет-пишет?» — продолжаю я.

«Говорят», — отвечает.

«Играет много в театре… и хорошо», — наступаю я.

«Да-да, много… и хорошо», — соглашается она.

И тогда я спросил ее:

«А когда же она пьет?»

Мы расхохотались, и Володя стал звонить Марине в Париж. Я повернулась к столу. На столе лежали совсем новые стихи Высоцкого, записанные простым карандашом. Он предложил мне почитать их. Стихи о больном человеке, о срыве, который с ним приключился. Мне думается, они были написаны Володей после гастролей в Болгарии, где он плохо себя чувствовал.

Володя дозвонился Марине. Нежно, очень нежно говорил с ней. Потом спросил:

— Ну, что стихи?

— Страшно.

— Да. Это все страшно. Очень страшно. Лучше расскажи мне о Румынии.

— Что, Володя, рассказать? В Румынии было хорошо! Сару Монтьель любил Ион Дикисяну. Меня — Флорин Пиерсик. (В середине 60-х Малявина снималась в Румынии в фильме «Туннель». — Ф.Р.)

— А Марину? (Она снималась там же в фильме «Безымянная звезда». — Ф.Р.)

— Кристи Авраам.

— Действительно здорово.

Мы вернулись к гостям. Пили красное французское вино. Беседовали. Постепенно гости расходились.

— Не уходи, — попросил меня Володя.

Я ушла под самое утро, чуть ли не последней. Когда прощались, он сказал: «Помни… мало ли что… Я тут как тут… Я твой дежурный».

В те дни большие неприятности свалились на голову Софии Ротару. Причем случились они аккурат на старый Новый год, 13 января. А случилось вот что. Двое братьев певицы, которые только-только вернулись из армии, решили отметить праздник по полной программе. Приняв горячительного, они забрались в сельский клуб (а жила семья Ротару в селе Маршинцы Новоселицкого района Черновицкой области), украли оттуда елку и, водрузив ее на улице, стали водить вокруг нее хоровод. Так продолжалось до раннего утра. А после трех ночи к дому братьев подъехал милицейский «воронок». Самое интересное, что самих братьев, устроивших бурное веселье, не тронули, а вместо них в околоток забрали их отца, который все это время спал в доме и ни о чем не догадывался. Эта история будет дорого стоить пожилому человеку. Местные власти обвинят его ни много ни мало в участии в религиозном обряде и накажут по полной программе — исключат из партии. Понесет наказание и один из его сыновей-хороводников — его исключат из комсомола. Далее послушаем рассказ самой С. Ротару:

«Это была трагедия. Я приехала и пошла к первому секретарю. Он принял меня и говорит: вы же, мол, все на виду, разве не понимаете, что это преступление? Езжайте домой и скажите, чтобы такого больше не повторялось. Возвращаюсь и узнаю, что папу еще и с работы выгнали, он в колхозе бригадиром был. Мы думали, что потеряем отца: он не спал, не ел, у него начались какие-то приступы…»

Тем временем коллеги Ротару — Алла Пугачева, «Песняры» и трио «Ромэн» — в эти дни находятся в Каннах, на Международной музыкальной выставке «МИДЕМ-76». Особенно большой успех сопутствовал там «Песнярам».