Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

Герман должна была приехать на запись во второй половине дня, к своему выходу. Но она решила присутствовать с самого начала. И просидела в тонателье аж семь часов! Столь долгая запись объяснялась тем, что Добрынин был недоволен игрой музыкантов и раз за разом заставлял их повторять все сначала. Одни только подпевки писали полтора часа. А когда наконец все было сделано, выяснилось, что у музыкантов в запасе осталось… всего лишь десять минут. То есть на запись Герман времени не осталось. «Ну, что ж, значит, придется заказывать студию на завтра», — сказал Добрынин. Но тут подала голос сама Герман: «Может быть, все-таки попробуем? Я постараюсь уложиться в оставшееся время». И произошло неожиданное: Герман спела свою партию с первого захода, уложившись в 2 минуты 36 секунд. Присутствовавшие в тонателье музыканты чуть ли не в один голос воскликнули: «Аня, вы выдающийся профессионал!»

Москва тем временем готовится к очередному партийному форуму — XXV съезду КПСС. Правоохранительным органам дана установка: очистить образцовый коммунистический город от сомнительных личностей, праздно шатающейся по улицам молодежи, пьяниц, а также диссидентов. Ни с кем из перечисленных не церемонятся: хватают прямо на улице и сажают либо в кутузку на 15 суток, либо заставляют уехать из города. 20 февраля такая участь постигла видного диссидента Андрея Амальрика. В тот день вечером он вместе со своей женой Гюзель вышли на улицу из гостей, как вдруг к ним с двух сторон подбежали люди в штатском, отпихнули женщину в сторону, а ее супруга затолкали в машину и увезли в неизвестном направлении.

Похищенного сначала привезли в ближайшее отделение милиции, где после короткого разговора снова усадили в автомобиль и куда-то повезли. Амальрик думал, что на Лубянку. Но оказалось гораздо дальше. Его привезли в Калугу, где остаток ночи и полдня он провел в милицейской камере. Днем 21 февраля двое вежливых людей в штатском отвезли его в Боровск. Только там Амальрику объяснили суть происходящего с ним: районный прокурор объяснил задержание тем, что Амальрик нигде не работает. На что диссидент ответил, что это неправда: мол, мое рабочее место — письменный стол. При этом даже сослался на подписанную Советским Союзом Международную конвенцию об отмене принудительного труда. На что прокурор парировал: «Мы же не ради вас ее подписывали». В итоге Амальрик в присутствии понятых получил формальное предупреждение о трудоустройстве в течение месяца и был с миром отпущен. Но его злоключения на этом не закончились.

Приехав в Москву и спустившись в метро, Амальрик внезапно заметил за собой слежку: за ним следил молодой человек в красном шарфике. Заметив, что диссидент его разоблачил, филер подошел к нему и с откровенной злостью произнес: «Долго ты будешь, падла, с нами в прятки играть?! Пиздуй домой и сиди там — дома мы тебя не тронем! А если надумаешь поехать к своим дружкам, то тогда головы тебе не сносить». Как ни странно, но Амальрика этот монолог не испугал. Более того, сразу после него он отправился не домой, а именно к друзьям. Но по дороге ему в голову пришла еще более дерзкая мысль: пожаловаться на филера его начальникам. И он заехал в приемную КГБ на Кузнецком мосту. Как вспоминает сам А. Амальрик:

«Из-за позднего часа никого, кроме дежурных лейтенанта и прапорщика, в приемной КГБ не было, я сказал, что их сотрудники, которым поручено следить за мной, мне угрожают. Растерявшийся лейтенант звонил кому-то и говорит: «Либо напишите сейчас заявление, либо зайдите в понедельник, здесь будут товарищи, они вам окажут помощь».

— Какая же помощь в понедельник, — сказал я, — если они мне в субботу голову проломят?

Лейтенант развел руками, как и его начальник, появившийся все же. Понервничал я довольно сильно, идя по темному безлюдному переулку и слыша за собой приближающиеся шаги и тяжелое пыхтенье…»

В Москву со всех концов страны съезжаются делегаты XXV съезда КПСС. Среди них был и будущий генсек ЦК КПСС, в те дни занимавший пост 1-го секретаря Ставропольского крайкома КПСС Михаил Горбачев. Как и большинство делегатов, он поселился в гостинице «Москва». Однако уже спустя несколько дней после приезда ему пришлось срочно возвращаться на родину — пришла телеграмма о том, что при смерти находится его отец Сергей Андреевич. Двое суток сын вместе с родственниками дежурил у постели отца, но сознание к тому так и не вернулось. 21 февраля он скончался в возрасте 66 лет.