Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

Но вернемся в Москву, где продолжается скандал вокруг Ядгар Насриддиновой. На следующий день после заседания КПК — 18 марта — решение об исключении Насриддиновой из партии было… аннулировано. Единственное, что удалось — это оставить формулировку точно такой, как в первом решении, где перечислялись творимые Насриддиновой беззакония, только с добавкой: «…заслуживает исключения из партии, но учитывая, что она освобождена от занимаемых постов и не привлекалась к партийной ответственности, объявить строгий выговор с занесением в учетную карточку».

В тот же день моему отцу по месту его работы в 8-м таксопарке выписали премию — 10 рублей. Пишу об этом, поскольку в таких случаях и мне обязательно что-нибудь перепадало. Отец всегда был моим спонсором — зная о моих мальчишеских нуждах, всегда подбрасывал мне то полтинник, то рубль на кино и мороженое. А в дни премий мог отстегнуть и вовсе баснословные деньги — целую трешку. В таких случаях я тратил деньги на более существенное: например, на журнал «Советский экран», который коллекционировал, или какую-нибудь грампластинку. В том марте я потратил 60 копеек на гибкую пластинку ВИА «Лейся, песня», где звучали два шлягера: «Кто тебе сказал» (В. Добрынин — Л. Дербенев) и «Стучит дождь» (Э. Ханок — В. Харитонов). Вообще жанр ВИА в те годы был в явном фаворе, на что указывает следующий факт: в 1976 году фирма «Мелодия» выпустит сразу несколько новых пластинок с записями как популярных, так и мало кому известных ВИА. И ни одной пластинки советских рок-исполнителей. А ведь именно в том марте в Таллине состоялся рок-фестиваль «Таллинские песни молодежи-76», на который съехались многие популярные команды со всей страны. Достаточно назвать хотя бы такие: «Машина времени», «Цветы», «Удачное приобретение» (все — Москва), «Аквариум», «Орнамент» (оба — Ленинград), «Время» (Горький) и др. Причем все приехали на фестиваль по направлению какой-нибудь организации (в частности, участники «Машины времени» имели на руках бумагу от Министерства мясомолочной промышленности, где они в ту пору базировались), и только «Аквариум» приехал в Таллин без всякого приглашения, по собственной инициативе. И был допущен участвовать в фестивале.

Между тем «машинисты» приехали в Таллин чуть позже всех остальных участников, поэтому были определены жить не в гостиницу, где мест уже не оказалось, а в студенческое общежитие. Ехали они туда на троллейбусе, причем вместе с участниками другой рок-группы — «Аквариум». Именно в салоне «рогатого» и произошла первая встреча двух будущих корифеев отечественного рока — Андрея Макаревича и Бориса Гребенщикова (последний на тот момент являл собой интеллигентного вида юношу в овчинном тулупе и с гитарой в матерчатом мешке). Рядом с Борисом притулилась его тогдашняя жена. Кстати, о последней потом будут ходить слухи, что на вечеринке в общаге, устроенной «машинистами» и «аквариумщиками» по случаю знакомства, она станет жертвой ухаживаний Макаревича, но устоит перед ними. Сам Макаревич объяснит свое внимание к девушке джентльменским порывом: дескать, узнав, что у Гребенщикова с женой нет своего номера, он предложил им переночевать у себя.

Вспоминает А. Макаревич: «Концерты шли днем и вечером в зале Таллинского политехнического института. По три-четыре группы в каждом. Мы выступали вечером первого дня. Не знаю уж, в каком приподнятом состоянии духа мы пребывали, но зал аплодировал минут десять — было ясно, что это победа (к полной нашей неожиданности, кстати: у нас ведь до этого не было возможности сравнить себя с другими командами, кроме московских). Не знаю, что тут сработало — то ли наши песни, сделанные из очень простой музыки, то ли странное сочетание бит-группы со скрипкой, а может, наш завод, у прибалтов отсутствовавший. Наверное, все вместе.

Назавтра днем состоялось второе наше выступление. Оно прошло похуже из-за нашего состояния — очень уж нас накануне все поздравляли, но это уже было неважно…

Уезжали мы из Таллина пьяные от счастья и коктейля «Монди», увозя с собой бесценную бумагу, подписанную секретарем ЦК ВЛКСМ (ну и что, что Эстонии?), где говорилось, что мы не враги народа, а напротив, художественно и идеологически выдержанные и заняли первое место на советском молодежном фестивале…»

Лариса Шепитько продолжает работу над фильмом «Восхождение»: под городом Муромом вот уже третий месяц идут натурные съемки. С 17 марта начали снимать кульминацию — казнь Сотникова и деревенских жителей, помогавших партизанам. Без содрогания эти кадры сегодня смотреть нельзя: такое впечатление, что все, запечатленное на пленку, происходило на самом деле. Но иначе и быть не могло: Шепитько была из тех редких режиссеров, кто добивался жизненной достоверности буквально в каждом кадре. Вот как вспоминает об этом исполнитель роли предателя Рыбака Владимир Гостюхин: