Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

«На съемки пришел чуть ли не весь город — уж очень хотелось взглянуть на живого генсека. Стояла страшная жара, грим плыл, наклеенные густые брови согревали меня еще сильнее, и я скрывался от любопытствующих взглядов в теньке. И вдруг неизвестно откуда передо мной возникла женщина в украинской наряд- (ной косынке. Она громко кричала, слезы градом лились из ее глаз. Это был такой напор, что ее не смогли сдержать многочисленные цепи охраны. «Леонид Ильич, помогите, я к вам с письмом!». Я ей, естественно, отвечаю: «Да что вы! Какой я Леонид Ильич, я же артист Евгений Матвеев!». Она — ни в какую: «Леонид Ильич, да что же ты отказываешься? У тебя и бровоньки такие, как у него, разве мы не видим!». И уже по-свойски, понизив голос: «Да все ж знают, что ты за мамой ухаживал». Тут я понял, что все бесполезно, и голосом Брежнева говорю: «Ну, давай письмо. Чем могу — помогу». Она радостно протягивает мне мятый конверт, но при этом заявляет: «Нет, ты мне сейчас помоги! Там танк мимо моей хаты проезжал, так он забор задел, а главное, повалил клозет». Я (уже полностью войдя в образ и наглухо застегнув китель), торжественно ей обещаю: «Приму меры. Все сделаю, чтобы клозет встал на место». Всю эту сцену наблюдал стоявший рядом офицер. Он засмеялся и сказал: «Не волнуйтесь, все сделаем».

В эти же дни в «Останкино» шли съемки другого фильма, в котором Матвеев страсть как хотел сниматься, но ему эту роль не отдали, пригласив другого исполнителя. Речь идет о культовой теперь комедии «Здравствуйте, я ваша тетя!». Как гласит легенда, голубой мечтой Матвеева была роль «тетки Чарлей», но в итоге он сыграл не тетку, а будущего генсека." «Се ля ви!», как говорят французы.

Экранизировал пьесу американского драматурга Б. Томаса в телевизионном объединении «Экран» Виктор Титов. Снять же этот фильм его подвиг оператор Георгий Рерберг, с которым они до этого вместе работали над комедией «Ехали в трамвае Ильф и Петров». Кроме того, это была дань памяти их старшим товарищам, которые много лет назад буквально ломали окна и двери, чтобы попасть на американский фильм «Тетка Чарли». Однако, посмотрев эту ленту теперь, Титов и Рерберг были сильно разочарованы — настолько он был мертвым, неактуальным. Поэтому свой фильм они решили снимать совершенно в ином ключе.

Сценарий писался специально под Александра Калягина. Однако на ЦТ его кандидатуру долго не утверждали: хотели, чтобы снимался кто-нибудь познаменитей — Олег Табаков или Евгений Леонов. Но авторы уперлись рогом: только Калягин! А когда останкинское начальство проявило упорство, авторы стали снимать Калягина тайно — по ночам. Тем более так было удобнее собрать и других актеров, которые днем были заняты в своих театрах. А актерский ансамбль в картине подобрался на редкость интересный: Армен Джигарханян, Михаил Козаков, Валентин Гафт, Татьяна Васильева, Олег Шкловский, Тамара Носова, Татьяна Веденеева. Съемки проходят весело и непринужденно, актеры часто импровизируют, хотя практически никто из них не догадывается, что фильму суждено будет стать культовым.

Вспоминает А. Калягин: «Первый раз я почувствовал, что превращаюсь в женщину, вот когда. Фильм снимался в «Останкино», а там внизу был бар. И вот в перерыве я решил спуститься вниз, но времени было мало, и я пошел в костюме: в платье, на каблуках. В очереди за кофе я вдруг почувствовал на себе взгляд мужчины — что это был за взгляд! И этот мужчина дышал мне в затылок так, что я это почувствовал сквозь парик. Когда я повернулся, он несколько опешил, но в лицо меня никто не знал, и он продолжал советовать, какие к кофе взять пирожные. И тогда я почувствовал, что я на правильном пути… Руки этот мужчина распускать не стал, но я понял, что значит быть женщиной…».

Вспоминает В. Титов: «Для сцены, где Калягин прятал сигару под юбку, специально изготовили асбестовый кармашек, куда он должен был попасть горящей сигарой. В кармашек положили пиротехнический заряд, дым от которого должен был обволакивать всего артиста… Пиротехник перестарался, а костюмеры недостарались… Кармашек был так неудобно сшит, что Калягин положил сигару на голое тело. Дыма долго не было — и вдруг вся задняя часть артиста не только задымилась, но и загорелась. И загорелась так, что Калягин выскочил из кадра и прямиком побежал к Останкинскому пруду. Ожог был такой силы и величины, что пришлось на некоторое время прекратить съемки…».