Жизненное пространство. Радиоактивный ветер. Паутина вероятности

– И вы хотите свести мои усилия к нулю? – Я посмотрел Слону в глаза, но тот не отвернулся. – Повторяю: дело гиблое.

– Может, и так. Только вот зачем тогда вообще было вместе собираться, коли надави чуток – и вся артель разбрелась по щелям, добычу проживать да шкуру свою беречь? Не за этим мы тут.

– А зачем?

Эстафету у Слона принял Денис. Ночь сюрпризов: парень обычно общался только с Юрисом, по случаю их давнего знакомства. Твердым голосом молодой сказал:

– Мы должны доказать, что способны поступать правильно. Не всегда есть возможность сделать все по совести и по чести. Я хоть и не так давно с вами, но понял одно – пусть смерть, пусть даже не дойду до Обелиска этого… Главное, что всегда нужно идти до конца, следовать голосу совести. А она говорит, что нужно идти с ва… с тобой, командир.

Щеки у парня заалели, он смутился, произнеся столь длинную и сумбурную речь. Слон крякнул, похлопал нашего второго солиста по плечу и продолжил:

– Денис просто хотел сказать, что не мужицкий это поступок – утереться и забыть. Тем более, ты сам говорил: большое западло сектанты готовят, а кроме нас и ответить за Зону некому. Ведь так получается, а, земляк?

Потом подал голос Михай, наш новообращенный «спец по тяжелому вооружению»:

– Командир, ты вытащил меня и всех, стоящих тут, из много какого дерьмища. Я долго уже наемничаю, но такого отношения с армии, еще там, в Союзе, не припомню. Может, Мареля и не дождется меня с большими деньгами, может, даже найдет кого побогаче и выскочит за него… Только я тоже с тобой пойду. Извини, не умею хорошо сказать.

Андрон вообще только рукой махнул, но потом все же сказал:

– Я пойду оружие проверять, рацию готовить надо. Общая готовность – три часа. Если что, я наверху буду. Денис, ты идешь? А то барахлит твоя шарманка, откалибровать бы надо. В поле некогда будет этим заниматься, попели, пусть старшие сами разбираются. Я-то хоть куда с Лешим пойду.

Но с места так и не двинулся. Как и все в этой комнате, он ждал от меня приказа действовать. Давно известно, что в бою открывается истинная сущность человека. С этими людьми я был в бою, доверял им и ради любого из них не задумываясь рискну жизнью. Время снова пришло к нулю, последние секунды неотвратимо утекли в вечность. Решение было принято, хоть мне и непросто было говорить то, что я должен был им сказать:

– Я рад, что судьба подарила мне таких друзей. Раз ваш выбор совпал с моим, идем до конца. Но мне бы хотелось, чтобы это не был безумный акт самопожертвования. Задачу нужно выполнить только в том случае, если нас об этом попросят. Иначе самим придется искать помощи, а это уже совсем другой расклад. Пусть просят старожилы, а мы как бы согласимся. Теперь я уже могу говорить с ними не только от себя лично, но и от всех нас. Будем ждать, времени хоть и мало, но торопиться не следует, пусть ход сделают те, кого Ткачи избрали себе в противники. Нам потребуется вся поддержка и помощь, которую сможем получить. Что касается меня, то раз коллектив оказал мне доверие, я поведу вас. Но, – я внимательно оглядел артельщиков, – на этот раз никто со мной не спорит и выполняет все, что я прикажу, ровно в тот момент, когда прикажу. Иначе… приму меры. Совершенно радикальные меры. Теперь отбой до шести ноль-ноль, завтра будет хлопотный день.