Жизненный путь Христиана Раковского

Раковский же ответил ему целой брошюрой, носящей острый полемический характер.[134] Он пытался доказать, что между официальной тактикой французской и немецкой партий нет принципиальной разницы, но что внутри каждой из этих национальных партий вырисовываются две непримиримые концепции: «Мы имеем перед собою не две тактики, а два социализма. Такова истина». Судя по письмам Троцкого Раковскому от 6 и 20 октября 1915 г., Лев Давидович оказывал помощь в подготовке ответа Раковского.[135] Разумеется, последний в подборе аргументов не нуждался, но Троцкий явно придал тексту значительно более язвительные и безапелляционные интонации.

Раковский активно участвовал в создании в 1915 г. Балканской социал-демократической федерации (БСДФ) и был избран ее секретарем. В БСДФ вошли румынская, болгарская (тесняки), сербская, греческая социал-демократические партии. БСДФ решительно осудила мировую войну. Впрочем, вновь и вновь повторявшийся этим объединением лозунг формирования федерации балканских стран не был жизнеспособным. Раковский, видимо, все более ощутимо осознавал это, воздерживаясь от его обоснования в своих статьях и выступлениях. Да и сама федерация рабочих партий на Балканах не превратилась в сколько-нибудь эффективный международный центр.

В 1915 г. Христиан в качестве секретаря БСДФ принимал активное участие в международной социалистической конференции тех партий, которые отказывались от сотрудничества со своими правительствами в войне и решительно требовали мира.

Конференция, непосредственным организатором которой был швейцарский социал-демократический лидер Роберт Гримм, состоялась 5–8 сентября в небольшом поселке Циммервальд, в Альпийских горах, примерно в 10 километрах от Берна. Делегатов было немного. Они, по словам Троцкого, довольно горько шутили по поводу того, что полвека спустя после основания I Интернационала прогресс социалистического движения привел лишь к незавидному результату – «оказалось возможным всех интернационалистов усадить на четыре повозки».[136]

Здесь Раковский вновь встретился с Троцким, с которым еще более сблизился прежде всего потому, что их позиции по отношению к войне оказались почти полностью идентичными.

В Циммервальдской конференции участвовал еще один болгарин – один из лидеров «тесняков» Васил Коларов. Троцкий под псевдонимом послал в «Киевскую мысль» небольшую статью, посвященную этим двум балканским социалистам.[137] О Раковском в ней, в частности, говорилось (отчасти статья предваряла тот текст, который будет написан о Раковском для книги 1922 года издания): «Христю (так не вполне точно было передано его имя. – Авт.) Раковский – одна из самых “интернациональных” фигур в европейском движении. Болгарин по происхождению, но румынский подданный, французский врач по образованию, но русский интеллектуал по связям, симпатиям и литературной работе, Раковский владеет всеми балканскими языками и тремя европейскими, активно участвовал во внутренней жизни четырех социалистических партий – болгарской, русской, французской и румынской – и теперь стоит во главе последней». Цитируя резкий ответ Раковского французскому социалисту-оборонцу Ш. Дюма, Троцкий, по существу дела, фиксировал, что оба они – и он сам, и Раковский – во все большей степени поворачивали налево, ко все более активной антивоенной деятельности. Такому вектору способствовали их встречи и беседы в Циммервальде.

Участвовавший в конференции Ленин продолжал агрессивно и грубо отстаивать свои крайне революционные взгляды и полемизировал с большинством участников, включая Раковского и Троцкого, отнюдь не стесняясь в выражениях. Накануне конференции Ленин опубликовал статью «О поражении своего правительства в империалистической войне». Признавая, что Троцкий, Раковский и прочие центристы отвергают идею защиты отечества, Ленин продолжал атаковать своих соперников в социалистическом движении, обвиняя их в том, что они желают «совместить платоническую защиту интернационализма с безусловным требованием единства с “Нашей зарей”»[138] (речь шла о журнале меньшевиков, выходившем в Петербурге под редакцией А. Н. Потресова). Требование поражения своего правительства в империалистической войне Ленин считал аксиомой, которую оспаривают только «сознательные сторонники или беспомощные прислужники социал-шовинистов».

Большинство участников Циммервальдской конференции составляли центристски настроенные деятели, выступавшие за прекращение войны по соглашению держав. Позиция Троцкого была значительно левее, нежели названная, в том смысле, что он видел в заключении мира преддверие социальной революции. Примерно на такой же позиции стоял Крыстю Раковский, который вместе с Робертом Гриммом и итальянцем Константино Лаццари был избран в состав бюро конференции.[139]