Жизненный путь Марины

4 января 1943 года Марина перебрасывала свой полк на Сталинградский фронт, чтобы разбомбить тот самый «пятачок», на котором сгрудились остатки фашистских дивизий. Пока было светло, все самолёты долетели благополучно. Марина вылетела в сумерках с последним звеном…

А несколько дней спустя девушки из полка Марины привезли её тело в Москву…

«ЗА МАРИНУ РАСКОВУ!»

5 января 1943 года полк Марины Расковой дал торжественную клятву командованию: «Марины Расковой нет больше с нами, но мы торжественно обещаем, что не посрамим её славы. Мы доведём её дело до конца».

Сбылось предсказание Марины, сделанное ею в дождливый вечер в землянке, у ярко пылавшей печки: указом Президиума Верховного Совета СССР двум женским полкам лёгких бомбардировщиков было присвоено звание Гвардейских.

По всей стране началась подписка на авиаэскадрилью «имени Марины Расковой».

12 января мы провожали Марину в её последний путь. Урна утопала в цветах. В почётном карауле стояли члены правительства, Герои Советского Союза, лучшие люди страны…

…Пол усыпан гвоздиками — любимыми цветами моей дочери. Оркестр играет траурный марш Шопена. Вот в почётный караул встают Рома и отец Танюши — Сергей Иванович. Он только что прилетел с фронта. Лицо его — суровое и обветренное. Таня тихо, на цыпочках подходит к отцу и утирает ему слёзы своим платком.

…Процессия идёт по Красной площади. Низко склонились боевые знамёна. И вдруг до меня доносятся чьи-то проникновенные слова:

— Короткую, но славную жизнь прожила Марина Раскова. Это был простой, скромный советский человек, близ кий и родной народу, герой, воплотивший в себе лучшие черты нашего великого народа — его бесстрашие, революционную энергию, его смелость и отвагу…

Говорит товарищ Щербаков.

Три орудийных залпа раздались в тот момент, когда в «ишу Кремлёвской стены, рядом с прахом Полины Осипенко, поставили урну Марины. И в ту же минуту над площадью пронеслись боевые самолёты…

Из села Ново — Покровка, Чкаловской области, пришли по почте стихи:

Побагровели горные вершины…
И стали веки тяжелей свинца:
Остановилось сердце героини —
Крылатого товарища — бойца.
Это не смерть, отважная Раскова!
Это гигантский новый твой полёт.
Ты не мертва, нет, ты летаешь снова
И снова потрясаешь небосвод…

Да, полёты Марины продолжались. Я узнавала об этом из множества писем, которые шли к нам с фронта. Я узнавала об этом из газет и журналов. Я знала, что когда женский полк имени Расковой поднимался в воздух, бомбы дождём сыпались на фашистские войска. Я знала, что девушки полка поклялись с честью донести гвардейское знамя до великого часа победы.

Марина воспитала много замечательных девушек. Они писали мне:

«Наши девушки будут помнить её всю жизнь и своим дочерям расскажут о замечательной советской женщине, верной дочери партии большевиков, отдавшей все свои знания, мужество и самую жизнь на благо Родины».

«Не проходит дня, чтобы мы не вспомнили добрым словом родную Марину. Каждое собрание, каждый праздник она с нами, она на устах наших. Память о ней зовёт нас к ещё большей мести, к боевым подвигам. Скромность и простота, любовь к народу, ненависть к врагу, смелость в полёте — вот её черты, черты прекрасного советского человека. Её светлый образ ведёт «ас в бой…»

На первых бомбах, сброшенных женским полком на Сталинградском фронте, крупными буквами было написано: «За Марину Раскову!»

Это был первый полёт девушек, поднявшихся в воздух без своего командира. Каждая из них носила её портрет в планшете, и каждая из «их с этим портретом летала в бой.

Да, они твёрдо помнили, что носят её имя. И как бы им трудно ни приходилось, они ни разу не посрамили этого имени. Имя Марины было начертано на боевом знамени полка золотыми буквами и освещало им путь к победе.

Получила я и такое письмо:

«…Вы не знаете меня, а я вас. Но я знала вашу дочь — Героя Советского Союза Марину Раекову.

До войны я училась в Московском университете. Когда началась война, я пошла в армию. Мне посчастливилось: я попала в авиационную группу Расковой.

Вы её мать, и не мне говорить о вашей дочери.

Я хочу только сказать, что за двадцатилетнее своё существование такого обаятельного человека и такого командира я не встречала. Говорят, что идеального ничего нет на свете, но для меня она идеал в полном смысле слова.

Я только училась в её авиагруппе, а потом попала в другую часть. Мы раньше других окончили подготовку и вылетели на фронт. Она нас провожала. Как сейчас помню 27 мая 1942 года: наш первый день на фронте, горняцкий посёлок недалеко от Ворошиловграда, и она — майор Раскова. На прощанье мы ей обещали быть гвардейцами — и своё слово Одержали. Первый в мире женский гвардейский полк! Как бы хотелось, чтобы это слышала она— наш первый командир!..»