Жизнеописание Александpа (Книга 2)

Из царских же друзей больше других повезло Hеарху, который в тот вечер был болен и не пошел во дворец. Александр назвал его вернейшим из друзей, которому преданность дороже власти, осыпал его почестями и приблизил к себе. Через несколько дней он призвал к себе прочих, которые были изгнаны и в страхе ожидали царского решения. Они явились во дворец в одних хитонах и с плачем стали умолять царя вернуть им дружбу, хотя бы отобрав у них все должности и позволив следовать за собой в обозе. Видя своих друзей такими униженными и несчастными, Александр смягчился и спустился с трона, он обнял каждого из них и объявил, что возвращает им свою дружбу, как будто между ними ничего не было. Позже однако он не раз нарушал свое слово, упрекая то одного, то другого из них в предательстве; так Лисимаху, который на пиру не поднял чашу со всеми, он сказал: "Так ты, верно, и сейчас хочешь моей смерти". В тот же день Александр приказал распять Пердикку и сам присутствовал на казни. Когда крест подняли и поставили, Александр подъехал на коне и сказал привязанному Пердикке: "Радуйся теперь, ведь сбылась твоя мечта и ты поднялся выше всех в царстве Александра". Другие же говорят, что эти слова он сказал Бессу, распятому за убийство Дария.

LXXIX. Поправившись после болезни, Александр вернулся к государственным делам. Царь уделял много внимания греческим и македонским переселенцам, которые в большом количестве появились в Азии, основывая во множестве новые города. Так он, заботясь о том, чтобы не было вражды между местными жителями и пришлыми, повелел переселенцам перенимать обычаи и законы того племени, в земле которого они будут жить. Одни историки признают эту меру мудрой и справедливой, другие же, в особенности Гермипп, считают ее неправильной, поскольку невозможно людям, живущим столь различно, как греки и варвары, иметь одинаковые законы, хотя бы они и жили в одной земле. Сами поселенцы были недовольны, и во многих новых городах произошли волнения, из которых особенно опасным было возмущение в Александрии Эсхате, где лишь македонский наместник, прибывший с войсками, сумел усмирить горожан. Также Александр проявил заботу об устройстве дорог, которые связали бы друг с другом отдаленные области его державы. Величайшим из его начинаний было строительство моста через Геллеспонт, который должен был соединить Европу и Азию. Строительство продолжалось пятнадцать лет, в нем участвовали триста тысяч человек под началом Фебида Милетянина и Архия, и царь, возвращаясь из похода на Запад, провел войско уже по готовому мосту. Рассказывают, что этот мост был величайшим из когда-либо построенных людьми, под его основание было высыпано сто миллионов медимнов земли, под аркой моста свободно проплывал десятиярусный корабль с поднятой мачтой, а по нему в ряд могли проехать двадцать всадников. Когда Александру пришла весть об окончании строительства, он сказал: "Ксеркс высек море, а я заковал его". Мост простоял сорок три года и обрушился во время землетрясения. Остатки его до сих пор можно видеть недалеко от Сеста.

LXXX. Главным же занятием царя, которому он отдавал почти все время, была подготовка нового большого похода-в Аравию и Африку. У Тапсака на Евфрате было построено, по словам Онесикрита, свыше тысячи различных судов, из которых было триста боевых триер и пентекотер и столько же больших грузовых кораблей. Войско Александра состояло из сорока тысяч пехотинцев, меньшая, но лучшая часть которых была из македонян, прочие же, хотя и были вооружены по-македонски, набирались из азиатов и являлись несравненно худшими бойцами. Конницы было пять тысяч, моряков-тридцать тысяч. Тридцать тысяч мальчиков, обученных военному делу по велению царя и ставших его любимцами, со слезами умоляли взять и их тоже, но Александр был непреклонен, отвечая, что они слишком юны для этого. Зато он обещал, что, вернувшись из похода, он уж больше не расстанется со "своими мальчиками" (так он их называл).