Жизнеописание Михаила Булгакова

18 мая Булгаков в 12 дня читает пьесу о Пушкине вахтанговцам. «…Слушали хорошо, – записывала Елена Сергеевна. – После чтения завтракали – икра, лососина, ветчина и огурцы». Во время завтрака позвонил сын Елены Сергеевны Женя и сообщил о катастрофе самолета «Максим Горький». «Будто бы 42 жертвы».

21 мая. «Вечером была у Свечиных. Ирину выпустили 16-го в 5 часов дня. Она стала вялой, апатичной, температурит уже 10-й день. Перестала смеяться».

22 мая сестра Елены Сергеевны рассказывала «о списке подавших за границу. Бесспорно едут Немирович, Станиславский, Подгорный и она».

24 мая – на премьере «Аристократов» Погодина в театре Вахтангова: «Публика принимала пьесу с большим жаром. Пьеса – гимн ГПУ».

28 мая – «Миша диктует все эти дни „Пушкина“».

«Сереже Ермолинскому и Конскому невероятно понравилась пьеса… – записывала Елена Сергеевна 31 мая, на другой день после чтения. – …они слов не находят для выражения наслаждения ею. 〈…〉 Жуховицкий говорил много о высоком мастерстве Миши, но вид у него был убитый: – это что же такое, значит все понимают?! 〈…〉 Когда Миша читал 4-ю сцену (где с особенным блеском очерчивается фигура Биткова. – М. Ч.), температура в комнате заметно понизилась, многие замерли». И в этой же записи: «Я счастлива этой пьесой. Я ее знаю почти наизусть – и каждый раз – сильное волнение». Эта женственная способность к безраздельному и пылкому сопереживанию была важной и благодетельной, видимо, частью нынешней жизни Булгакова.

3 июня. У Тренева. «Мише очень понравился Малышкин. Говорит, что остроумен и приятен в разговоре».

4 июня вновь подают анкеты для поездки в летние месяцы за границу. В это время тяжело складываются соавторские отношения с Вересаевым, который не соглашается со многим в пьесе о Пушкине и просит снять его имя.

Булгаков возвращается к роману – видимо, ненадолго – и пишет 21–22 июня главу о Босом. Лето было уже в разгаре. Отправили на дачу Сережу с его бонной. 29 июня Елена Сергеевна писала сестре в Ленинград, что они наслаждаются «тишиной и спокойствием. Он отдыхает, не работает, мы много гуляем, спим и разговариваем». Она не оставляла забот о меблировке квартиры: «Напиши скорей, что видела из красного дерева? Нет ли хорошего зеркала для передней, трюмо с боковыми лапами для подсвечников, старинных фонарей для коридора, ковров?»

В главе о Босом нашли отражения те затронувшие главным образом определенные, но достаточно широкие слои городского населения события, которые получили ходячее наименование «золотой лихорадки»: насильственное изъятие у населения золота и драгоценностей.