Жизнеописание Петра Степановича К.

На том и порешили и стали обдумывать способы незаметно пробраться заграницу. К счастью, Роберт, будучи авиационным механиком, великолепно мог управлять самолетом, и это подсказало друзьям простейший путь. Последовали события, описанные Петром Степановичем в главе «Странные происшествия на аэродроме».

Аэроплан был полностью готов к отправке. Летчик Файн и бортмеханик Шепель шли к приготовленной для них машине, но, когда до нее оставалось шагов 50–60, вдруг с изумлением увидели, что на ней сам собой заработал пропеллер, а затем их аэроплан без всяких пилотов разбежался по гладкому полю аэродрома, оторвался от земли и плавно поднялся в воздух…

Файн несколько секунд стоял в оцепенении, потом перевел взгляд с улетавшей машины на Шепеля.

– Что такое!? – с ужасом не то спросил, не то воскликнул тот, вытаращив глаза. – Ты заметил? Заметил, что он са-ам улетел?

На месте, где только что стоял аэроплан, лежала какая-то книга, неизвестно откуда взявшаяся. Файн поднял ее и прочитал: «Александр Беляев. Звезда КЭЦ». В растерянности он полистал книгу и вдруг обнаружил на одной из страниц какую-то запись карандашом. Он впился в нее глазами.

«Т. Файн! Мы, кандидаты в небожители, решили воспользоваться вашей машиной для перелета с Земли на КЭЦ. В случае неудачи машину возвратим в целости. Не волнуйтесь»…

Начальство аэродрома, посовещавшись, решило не оглашать происшедшего, а посвятить в это дело только органы НКВД.

Каково же было удивление всего аэродромовского коллектива, когда через восемь дней после происшествия, вечером, самолет Файна и Шепеля приземлился на аэродроме – и снова без летчиков. К нему сразу бросилось несколько человек, но они нашли лишь записку: «Первая проба полета на звезду КЭЦ неудачна. Возвратились благополучно. Не делайте шума – для нашей страны это невыгодно».

Райком немедленно собрал весь коллектив и при закрытых дверях долго на все лады обсуждали эти странные происшествия. Никакого решения не приняли, кроме того, что договорились не распространяться о случившемся и ожидать дальнейших событий.

Все это, конечно, было только началом. Побывав невидимкой на заседании райкома, Федор Спиридонович убедился, что загадочные события решено не предавать огласке, и развернул бурную деятельность по использованию невидимости в интересах социализма. Петр Степанович с увлечением описывал беседу между невидимыми Федором Спиридоновичем и Робертом где-то на лужайке под Кенигсбергом, куда они приземлились во время очередного перелета на угнанном немецком моноплане.

Чемодан со съестным сам по себе медленно перенесся из кабины моноплана, лег на траву, раскрылся, и из него сами собой стали выкладываться разные яства и даже бутылка портвейна. Коробка консервов стала распечатываться как бы висящим в воздухе складным ножом, потом в нем открылся штопор и стал ввинчиваться в пробку… Невидимые же люди вели между собой такой разговор: