Жизни Кристофера Чанта (ЛП)

– Пожалуйста, держите под контролем ваш восторг, Чант, – едко говорил учитель магии. – Меня уже тошнит от созерцания ваших гланд.

Через две недели после начала семестра он предложил Кристоферу бросить магию.

У Кристофера возникло искушение согласиться. Но к этому моменту он понял, что хорошо успевает по другим предметам, и ему была ненавистна мысль потерпеть поражение даже в чем-то одном. Кроме того, Богиня приклеила его ноги к месту магией, и ему очень хотелось научиться тоже так делать.

– Но моя мать платит за эти уроки, сэр, – с добродетельным видом произнес он. – В будущем я буду стараться.

И он заключил договор с Онейром, согласно которому Кристофер делал за Онейра алгебру, а Онейр делал за Кристофера скучные задания по чарам. После чего он выработал рассеянное выражение, чтобы замаскировать скуку, и пялился в окно.

– Снова витаете в облаках, Чант? – приобрел привычку спрашивать учитель магии. – Не можете нынче наскрести честный зевок?

За исключением этого урока раз в неделю, школа настолько полностью пришлась по вкусу Кристоферу, что он больше месяца не вспоминал ни о дяде Тенни, ни о чем, связанном с прежней жизнью. Позже, оглядываясь назад, он часто думал, что если бы знал, как недолго пробудет в школе, то постарался бы наслаждаться ею еще больше.

В начале ноября он получил от дяди Тенни письмо:

«Старина,

Что за игры? Я думал, у нас договор. Эксперименты ждали тебя с октября, и планы множества людей пошли прахом. Если что-то не так, и ты не можешь этим заниматься, напиши мне. В противном случае, будь хорошим мальчиком: оторви свой зад от школьной скамьи и, как обычно, выйди в следующий четверг на связь с моим человеком.

Твой любящий, но озадаченный дядя

Тенни».

На Кристофера навалилось чувство вины. Как ни странно, хотя он подумал про Такроя, зря входившего в транс в своей мансарде, главную вину он испытывал по отношению к Богине. Школа научила его, что нельзя несерьезно относиться к клятвам и сделкам. Он поклялся принести книги в обмен на Трогмортена и подвел Богиню, пусть она и была всего лишь девочкой. В школе такое считалось гораздо худшим преступлением, чем не выполнить поручение дяди. Охваченный чувством вины, Кристофер понял, что, если хочет принести Богине что-нибудь хотя бы приблизительно соответствующее ценности Трогмортена, ему придется в итоге истратить соверен дяди Тенни. Жаль, поскольку теперь он знал, что золотой соверен – большие деньги. Но, по крайней мере, у него еще оставался шестипенсовик дяди Тенни.

Проблема в том, что школа также научила его: девочки являются Абсолютной Загадкой и сильно отличаются от мальчиков. Он понятия не имел, какие книги нравятся девочкам. Пришлось спросить совета у Онейра, у которого была старшая сестра.

– Всевозможный сентиментальный вздор, – пожал плечами Онейр. – Не помню, что именно.

– Тогда не мог бы ты пойти со мной в книжный магазин и посмотреть, не узнаешь ли одну из них? – попросил Кристофер.

– Можно, – согласился Онейр. – Что я буду с этого иметь?

– Я сделаю сегодня, кроме алгебры, и твое задание по геометрии, – ответил Кристофер.

На таких условиях Онейр с Кристофером в промежутке между уроками и полдником пошли в книжный магазин. Там Онейр почти сразу же схватил «Тысяча и одна ночь (без купюр)», заметив:

– Хорошая книга.

За ней последовало нечто под названием «Маленькая Таня и феи», на которую Кристофер едва бросил взгляд и поспешно поставил обратно на полку.

– Моя сестра ее читала, – оскорбленно сказал Онейр. – Для какой девочки тебе нужна книга?

– Она примерно наша ровесница, – ответил Кристофер, и поскольку Онейр смотрел на него в ожидании дальнейших объяснений, и он был абсолютно уверен, что Онейр не поверит в кого-то по имени Богиня, он добавил: – У меня есть кузина Кэролайн.

И это было правдой. Мама однажды показывала ему сделанную в ателье фотографию его кузины – сплошные кружева и кудри. Онейру неоткуда знать, что этот факт не имеет никакого отношения к предыдущему высказыванию.

– Тогда подожди секунду, – сказал Онейр, – может, я смогу определить настоящий сентиментальный вздор.

Он побрел вдоль полки, оставив Кристофера листать «Арабские ночи». Выглядит неплохо, подумал Кристофер. К несчастью, по картинкам он понял, что события происходят в некоем месте, очень похожем на Везделку Богини. Он заподозрил, что Богиня посчитала бы книгу учебной.

– Ага, вот! Настоящий сентиментальный вздор! – крикнул Онейр, указывая на целый ряд книг. – Книги про Милли. Наш дом забит ими.