Жизор и загадка тамплиеров

Много спорили об этом чтении «резюме» устава: в нем часто видят свидетельство неотесанности рыцарей Храма. Ведь не удовольствовались тем, что перевели и устав, и библейские цитаты, но еще и зачитывали их громким голосом. Скорее всего, большинство братьев ордена действительно не умело читать. Но были и исключения, о которых упоминает устав. Так, тамплиерам запрещалось «брать в руки устав, иначе как с позволения начальства». Выходит, орден следит за тем, у кого из братьев был устав. И причины, объясняющие это ограничение, довольно странные. Кажется, хотели, чтобы устав не попал в руки человека, который мог бы его использовать во зло: «Устав иногда попадает к оруженосцам, они читают его и рассказывают о наших правилах мирянам, что может повредить нашему братству. Чтобы не происходили такие вещи, нужно, чтобы начальство указало, чтобы никто, кроме бальи, уставом не владел; а бальи должен пользоваться уставом только для выполнения своей службы» (статья 326).

Итак, яснее ясного: устав и приложения никоим образом не должны попасть в руки «простых смертных». Оруженосцам, которые принадлежат к ордену, это разрешается, но больше никому. Налицо глубокое недоверие по отношению ко всем тем, кто не входит в братство тамплиеров, и почти навязчивое стремление нагнетать атмосферу секретности. Однако ни в уставе, ни в приложениях нет ничего, что противоречило бы католической доктрине, поэтому подобная недоверчивость не может не удивлять. Если верить статье, распространение устава может повредить нашему ордену.На самом же деле как раз отчаянная попытка сохранить устав в тайне и повредила тамплиерам, ибо во время судебного процесса 1307 года их не переставали в этом упрекать; стремление рыцарей Храма к секретности стало важной составляющей, если не обвинения, то, по крайней мере, сомнения в отношении подлинной мотивации храмовников.

Эта деталь тем более удивляет, что устав и приложения были, как кажется, широко распространены в ордене. В каждой важной резиденции тамплиеров должен быть свой список устава. Во время судебного процесса брат капеллан из Ма Дье представил епископу Эльна и членам комиссии «вышеупомянутую книгу устава, которую он велел принести из дома в Ма Дье и она начиналась на романском, есть на каталонском…». Один экземпляр устава на французском языке было обнаружен в США, в библиотеке Балтимора. Вероятно, ранее он находился в резиденции тамплиеров в Доже (деп. Норд); примечательно, что к тексту устава была приложена поэма, написанная в духе куртуазной эпохи. Подобное «соседство», кажется, не вполне соответствует букве устава ордена Храма: получается, что тамплиеры, испытывавшие пристрастие к поэтическому творчеству, могли уступить своим желаниям и сочинять любовную лирику, вопреки принесенному ими монашескому обету. Возможно, стоило бы с большим доверием относиться к народным традициям, утверждавшим, что тамплиеры были любителями женской красоты. Однако манускрипт из Балтимора в равной степени свидетельствует о том, что доступ к уставу ордена Храма было предельно прост. Так в чем же секрет? Почему руководители тамплиеров так боялись, как бы устав не попал в чужие руки и не нанес серьезного ущерба «нашему ордену»?

Ответа нет. Разве что можно предположить, что существовал секретный устав. Но ведь в данном случае речь идет не о секретном, а официальном уставе, который был в каждом доме тамплиеров; даже сегодня сохранилось его двенадцать рукописных списков. Более того, этот устав хорошо известен за пределами ордена, поскольку он оказал сильное влияние на уставы других военно-монашеских орденов. Некоторые статьи устава госпитальеров, особенно те, что касаются капелланов, капитула и сановников, свидетельствуют о непосредственном влиянии орденов Храма и Сито. Что же касается рыцарей Гостеприимного дома Св. Марии Тевтонской, которых обычно называют тевтонскими рыцарями, то в 1198 году они взяли за образец устав своих собратьев и соперников, тамплиеров. Так откуда же берет начало эта мания секретности устава храмовников?

Все это не мешало ордену расти. Его дома и резиденции появляются повсюду. Знаменитая «паутина» заботливо окутывала всю западную часть европейского континента. И конечно, по мере того, как орден усиливался, он постепенно сворачивал с пути, указанного его основателями и Бернардом Клервоским. Это отклонение во многом связано со сказочным богатством ордена.