Жизор и загадка тамплиеров

Тень на орден Храма бросал и запрет братьям покидать орден. Если вступаешь в орден, то уже навсегда. Конечно, за тяжелое прегрешение брата могли исключить или изгнать, но наказанием для тех, кто показал себя недостойным принадлежать к общине, было знаменитое «лишение плаща». Исключение из своих рядов практиковали все сообщества, в том числе и монашеские ордены. В ордене Храма, помимо исключения, было возможно и заключение в тюрьму, опять-таки за очень серьезные проступки. В общем, этому ордену отдавались, и тот, кто вступал в общину, себе более не принадлежал. Это характерно для любых монахов. Особенностью ордена Храма было то, что он афишировал глубокую подозрительность к тем, кто хочет его оставить. Булла о роспуске сделала это одним из «аргументов»: «брали клятву… никогда не покидать орден». Вывод ясен: если брату запрещают покидать орден Храма, это делается затем, чтобы он не рассказал, что там происходит. В самом деле, люди Филиппа Красивого собрали свою информацию, ложную или истинную, именно у перебежчиков из ордена Храма. Но запрет своим членам выходить из общины характерен для любого инициационного общества. Обычно это можно делать только при условии не разглашать ничего, что может нанести вред данному обществу. Так и в наши дни бывает во всех группах, требующих какой-либо формы инициации, и шокировать здесь ничто не может. Но при такой постановке вопроса нам придется признать, вопреки мнению некоторых историков, решительно отрицающих наличие темной стороны у ордена Храма, что этот орден на самом деле был инициационным, пусть даже эту «инициацию», какой бы она ни была, похоже, проходили лишь некоторые из членов ордена. Тогда можно заключить, что орден Храма был, конечно, инициационным, но в нем была своя элита, то есть он был двойным, и в таком случае допустить, что существовал некий параллельный орден, помимо того, который видели со стороны. Стоит признать, что орден Храма представлял собой более или менее секретную организацию, как право на существование получают любые гипотезы.

В том числе и гипотеза о существовании тайного устава, известного только отдельным членам ордена и параллельного официальному уставу, который, как известно, зачитывали или кратко излагали каждому новому тамплиеру при вступлении. Судя по некоторым показаниям самих тамплиеров, можно поверить в существование тайного устава, который представлял собой в корне переделанный первоначальный устав.

Во время первого допроса, безо всяких пыток, Жоффруа де Гонневиль, прецептор ордена Храма в Аквитании и Пуату, произнес странные слова: «Иные утверждают, что это (отречение от Иисуса) было одним из дурных и порочных новшеств, введенных магистром Ронселеном в статуты ордена». Эта фраза чревата последствиями: исходя из нее, можно предположить, что один из высших сановников ордена знал некий параллельный устав. Тем не менее Гонневиль ограничился ссылкой на анонимные высказывания, как будто сам он был не в курсе. Странно, что «магистр Ронселен» не появляется нигде в списках великих магистров ордена Храма, которыми располагаем мы, притом что у нас нет никаких оснований считать эти списки неполными или поддельными. Однако существует некий Ронселен дю Фо, провансальский рыцарь, принятый в орден 1281 году магистром Гильомом де Боже. Не о нем ли говорил Гонневиль? Во всяком случае, непохоже, чтобы тот когда-либо очень высоко поднимался в орденской иерархии. Но если это Ронселен на самом деле ввел в статуты ордена что-то «дурное и порочное», это может придать некоторое дополнительное правдоподобие гипотезе о второй иерархии, параллельной и тайной.

Есть и другие предположения, основанные на вероятности. Во время процесса адвокат Рауль де Прель утверждал, что один тамплиер, брат Жерве де Бове, сделал ему такое признание: «В ордене были некие правила, столь необыкновенные и подлежащие хранению под столь строгой секретностью, что любой предпочел бы дать отрубить себе голову, чем разгласить их». Если это правда, понятно, почему Жак де Моле ничего не сказал на эту тему и почему столько тамплиеров взошло на костер, соблюдая закон молчания. Но, согласно тому же Раулю де Прелю, у брата Жерве «была книжка статутов ордена, которую он охотно показывал, но обладал он и другой, более секретной, которую бы не показал никому за все золото мира».

Это смахивает на выдумку: похоже, свидетель хочет набить себе цену, утверждая, что его удостоили подобных признаний. Однако известно, что до 13 октября 1307 года Жак де Моле распорядился уничтожить некоторые экземпляры устава. О котором уставе идет речь? Об официальном, который знали все, или о другом, тайном, параллельном, о котором говорил свидетель?