Жмурик, или Спящий красавец по-корейски

Я вытащила из рюкзака бутерброд с сыром, откусила приличный кусок, прожевала и поставила на стол ещё один лоток с инструментами. Примостила на этажерке рядом с заспиртованной рукой свой нехитрый перекус и стала надевать фартук. Странный звук за спиной меня даже не насторожил, учитывая, какие страсти кипели дальше по коридору. Я только глаза к потолку возвела, закусив бутер и завязывая лямки за спиной.

Только когда рядом грохнулся тот самый лоток с инструментами, я чертыхнулась и громко гаркнула:

— Вам что, подсобки мало, мать вашу идрит да на визит к проктологу?!

И резко развернулась, дабы дать по ушам тому клиническому идиоту, который решил выползти из своего убежища. Вот только вместо привычных уже рож с не очень активным процессом мысли, на меня смотрел труп.

Милый такой, умильно моргающий, недоумённо пялившийся на всё вокруг труп. Тот самый, который я только что чуть слюной не закапала и едва не вскрыла. Тот самый, который, мать вашу, должен был быть мёртв! Да…

Да ни хрена ж себе одуванчики, на конопляных полях, млять!

Труп, который вовсе и не труп даже, моргнул ещё раз и попытался что-то сказать. Вышло у него так себе, зато способность говорить вернулась ко мне. И надо признать говорила я вдумчиво, долго, красиво и не повторилась ни разу, чем особо гордилась минут так пять! Пока не сообразила, что бывшему теперь уже клиенту моего морга требуется, как минимум оказать первую помощь, а как максимум дать ему одежду.

Как оказалось, в сидячем положении тело было очень ничего. А когда двигалось так и вовсе, вызывало неконтролируемый приступ умиления. Который душил на корню любые мысли о том, что я едва не вскрыла живого человека. У меня, конечно, цинизм зашкаливает, вместе с отсутствующей совестью, но реальное убийство это всё-таки не по мне. Хотя…

Ещё раз скользнув оценивающим взглядом по внезапно ожившему мертвецу, я поймала себя на мысли, что убийство всё же могу совершить. Например, тех самых умников, которые доставили сюда парня, не удосужившись проверить у него наличие пульса! Нет, я знаю, что такое переохлаждение организма, когда все показатели снижаются до минимума. Ну а если я об этом знаю, а я ни разу не фельдшер скорой и даже не санитар, а целый, обаятельный и смертоносно привлекательный патологоанатом…

Какого чёртова суккулента это не знает бригада?!

— Я их убью, — мрачно оповестила слишком живучего пациента, прожевав бутерброд и отложив его остатки на стол. Сердце заполошно билось, грозя выскочить из груди, и я в кои-то веки порадовалась своему умению держать себя в руках. — Я найду библию дьявола, найму группу сатанистов и, наступив на горло собственным принципам, устрою им такую обструкцию, что кошмары будут мучить и в следующей жизни! Мать вашу, ну как так?! Не, я всякое тут повидать успела, но охрененно красивый труп, который вдруг оживает посреди процедуры вскрытия… Это даже для меня перебор!

Глубоко вздохнув, я опёрлась задом на стол и потёрла лоб, стягивая уже ненужную шапочку с головы. После чего угрюмо поинтересовалась у ничего непонимающе и осоловело хлопающего глазами жмурика:

— Ну? И как тебя звать, жертва несостоявшегося экзорцизма?

Счастливый и живой жмурик потёр лоб, болезненно скривился, задев рукой рану, и выдал какую-то тарабарщину. Певуче так, красиво, но совершенно, просто абсолютно непонятно для меня. Чем и вызвал отдающей истерикой смешок и жуткое, просто непреодолимое желание побиться головой о ближайшую относительно твёрдую поверхность.

И кого я успела так прогневить-то, да в обход инстинкта самосохранения и здравого смысла?!

Поток тарабарщины повторился вновь. Правда, звучал помедленнее и с нотками недоумения. С трудом, но мой бьющийся в неком подобии самокритики мозг опознал один из восточных языков. И пусть легче от этого не стало, зато появилась хоть какая-то определённость. Во всяком случае, мне вполне может повезти и этого несостоявшегося мертвеца уже ищут со всеми собаками, полицейскими и дипломатическими штучками.

Ну хотя бы надеяться на это можно ведь, да?

Ещё одна фраза на неизвестном мне языке отдавала уже не откровенным непониманием, а лёгкой паникой. Парень всё сильнее тёр лоб, вновь и вновь задевая рану и, когда эти почёсывания привели к закономерному результату, и кровь потекла по его лицу, я всё же не выдержала.

— Чувак, я в курсе, что морг не самое приятное место для того, что б очнуться, но давай такую идиотскую попытку суицида, как зачесать себя насмерть оставим для заядлых любителей экстрима, — судорожно вздохнув и кое-как успокоившись, я отлипла от стола и подошла к хмурящемуся парню, шлёпнув его по рукам. — Я сказала, руки от башки убрал, а то отпилю за ненадобностью!