– Эта карта более старая, – начал пояснять Иван Сергеевич. – Точная дата ее составления неизвестна, но что-то около шестидесятых годов позапрошлого века. То есть уже после того, как начали строить новый дом, но еще до того, как у молодых Маковецких родился наследник. И взгляните, что у нас получается.
Никита видел. На той карте, второй экземпляр которой нашли они с Яной, уже были обозначены строения, в которых нашли скелеты. А вот на карте Ивана Сергеевича эти места еще были пусты.
– То есть девушек замуровали в стену не во время строительства усадьбы? – сделал он логичный вывод. – А уже после?
– Выходит, что так, – озадаченно пробормотал Иван Сергеевич. – Так что, возможно, история с падчерицей имела бы под собой основания. Если бы не второй скелет!
– А если я вам скажу, что один из скелетов все-таки имеет родство с Маковецкими?
Иван Сергеевич выпрямился и посмотрел на Никиту с таким видом, будто бы тот только что предоставил ему достоверные свидетельства существования инопланетян.
– Как? – даже голос директора охрип.
– Мы сделали анализ ДНК. Сейчас уже сложно установить, насколько близким было родство, но праправнук Константина и первый скелет имеют общие гены.
Рука с зажатым в ней платком снова потянулась к лысине, но так и замерла на полпути. Иван Сергеевич задумался на добрых пять минут, а затем неуверенно предположил:
– Может быть, это был некий ритуал? Если бабка Анастасии действительно передала ей некий колдовской дар, – или та так считала, по крайней мере, – то она могла попробовать провести магический ритуал.
– Какой? И зачем?
Директор музея пожал плечами.
– Допустим, по защите усадьбы. Считалось ведь, что замурованные в стену люди делают постройки крепкими, таким образом она могла желать защитить усадьбу от чего-то. Времена были неспокойные.
– Но ведь усадьба – не крепость, – возразил Никита. – В случае чего, два крепких здания не защитят остальное поместье.
Иван Сергеевич таинственно улыбнулся.
– Это если считать защитой только толстые стены.
– Вы имеете в виду магическую защиту?
– Я не утверждаю, что это могло сработать на самом деле, но Анастасия
С этим спорить было сложно. Впрочем, Никита не стал бы спорить и с первым вариантом, но Иван Сергеевич этого не знал. В некий таинственный ритуал вписывались и перерезанные горла призраков. Обычно подобные вещи сопровождались реками крови, и, раз теперь Яна утверждает, что девушки могли умереть от этого, ритуал казался Никите достойной версией.
– Или как вам такой вариант, – с энтузиазмом продолжил директор: – Анастасия все-таки избавилась от падчерицы, замуровала ее тело в стену. Никто ничего не узнал, ей все сошла с рук, и, когда потребовалось устранить еще кого-то, – да хоть новую любовницу мужа, к примеру, – она воспользовалась проверенным способом, благо стройка еще шла.
– Вариант ужасный с моральной точки зрения, но многое объясняет, – признал Никита, вызвав на лице Ивана Сергеевича торжествующую улыбку.
Оставалось только непонятным, что теперь делать с призраками и гибнущими девушками. Но в этом вопросе Никита решил разбираться сам. Впрочем, кое-что еще он мог попробовать выяснить.
– Иван Сергеевич, а вам ни о чем не говорит этот символ? – Он вытащил из кармана телефон и показал директору рисунок, оставленный в архиве предположительно магом.
Иван Сергеевич одной рукой взял телефон, второй – очки со стола и принялся рассматривать символ.
– Знаете, – наконец медленно проговорил он, – мне кажется это знакомым. Будто я уже где-то видел что-то подобное. Но вот так сразу не вспомню.
– Как думаете, могли вы видеть нечто подобное в вещах графов Маковецких?
– Не исключаю. В последние дни я много ими интересовался. А, как я уже говорил, в музее выставлена лишь малая их часть…
– Сможете поискать?
– Я теперь не усну, пока не найду, такой я человек, – хохотнул Иван Сергеевич.
Поблагодарив директора, Никита вышел из музея. Сегодня было прохладно. На смену удушающей жаре пришел сильный ветер, пригнавший с моря темные низкие тучи. Те висели над городом, скрывая его от солнца, цеплялись за последние этажи высотных домов и обещали скорый дождь.