Жмурки с маньяком

– Вы сказали о поставках глюкозы в Петербург и Москву. Только ли глюкоза поставляется в эти города? Может быть, существуют другие лекарственные препараты, пропитанные излучением, о которых вы умолчали?

– Нет, только глюкоза. Ли остановился на ней потому, что это самый безобидный препарат, который можно вводить внутривенно.

– А, к примеру, витамин В-6?

– Его можно вводить только вместе с глюкозой, если отдельно, то человек может получить анафилактический шок. Эритромицин, например, при долгом применении вызовет дизбактериоз – понос, рвота.

– Кто продает глюкозу – сам Губенко?

– Нет. Ее покупают оптом. Кто конкретно, я не знаю, у этого человека какая-то грузинская фамилия.

– Я могу назвать ее, – сказал Малыш. – Тимур Двали.

– Наверное, вам лучше знать. Я хочу сообщить, что последние дни Алберт Ли постоянно находится на ферме. Вчера, например, он ночевал там. Он много работает и, по словам Губенко, готовит модификацию своего аппарата. В случае успеха, а он близок к нему, Ли сможет производить зарядку через любую упаковку, даже через стекло.

– Отлично, Никита Васильевич. Эта информация нам пригодится. Не будем терять времени. Сейчас вы проводите меня на фабрику, в ваш кабинет, и вы изложите все это в письменной форме. Без этого нельзя, – пояснил Хлопков, видя некоторую растерянность на лице Павлюка. – Я соединюсь с директором ФСБ и сообщу ему, что вы уже начали работать на нас. После этого звонка вы становитесь очень ценным свидетелем. Сви-де-те-лем. Инспектор, заканчивайте съемку. Потом мы составим стенограмму нашего разговора, и гражданин Павлюк подпишет ее.

Хлопков вышел из машины и первым направился к офису.

Павлюк догнал его.

– Извините, инспектор. У вас есть какой-нибудь другой документ, кроме удостоверения? Понимаете, мне нужно будет выписать вам пропуск.

– Это ни к чему, – бросил Хлопков. Он вошел в вестибюль и раскрыл перед охранником кожаные корочки. Тот внимательно вгляделся в удостоверение и кивнул головой:

– Проходите.

Хлопков надеялся на значительные результаты, но то, что случилось час назад, превзошло все ожидания.

– Он раскололся! – в какой-то эйфории дышал жаром Малыш. – Мы вылепили его, Алекс!

– Спокойно, Валя, – Хлопков гнал с лица самодовольную улыбку. – Все только начинается. Сейчас мы будем думать, исходя из сложившейся ситуации, что сможем предпринять дальше. Добытый нами материал сам по себе является очень ценным. Его запросто можно посылать в Москву. Но… Здесь такие «но», что их легко направить в любую сторону. Как бы нам самим не попасть под удар. Нам могут инкриминировать вмешательство в частную жизнь, несанкционированный сбор улик и так далее. Хотя по закону мы имеем на это право, у нас есть клиент, официально пользующийся нашими услугами. Но мы работали под агентов ФСБ: это наша главная проблема. Я думаю, что официально дело Мельника завершить нельзя. Нам и дальше предстоит идти нелегальным, то бишь противозаконным путем. А тут все средства хороши. Правда, это чрезвычайно опасно. У меня шевелится одна мысль в голове, и я думаю, что тебе, Валя, придется завтра с утра съездить в Москву. Впрочем, дело добровольное. Ты можешь отказаться.

Никита Павлюк без сна ворочался в кровати. Ему было неудобно в уютной постели, не грело бок горячее тело спящей жены. Он несколько раз включал ночник, шелестел страницами иллюстрированного еженедельника, один раз выходил на кухню выпить воды. Жена сквозь сон сказала:

– Ты зря ел на ночь соленую рыбу… Я предупреждала.

Он поцеловал ее в щеку и уставился в потолок.

Сегодняшний день был для Павлюка днем Страшного Суда. Он ждал его каждый раз, когда ему звонил Губенко или Алберт, потел от одного только имени Андрея Белухи, который намертво прикрутил его: «Вышла неувязка, Никита, от твоего препарата погибли люди. Очень много людей. Возьми газеты, и на первой полосе ты увидишь сообщение об авиакатастрофе. Смотри, не проболтайся никому».

В очередной раз Павлюк увидел Белуху совсем недавно, два месяца назад. «Тебе больше нечего бояться. Мы создали мощнейшую защиту, пробить которую невозможно. И в этом твоя большая заслуга. Жаль, что Валерий Амелькин не знает в лицо истинного героя. Он бы повесил твой портрет у себя над кроватью или вышил его на простыне».

Павлюк делал робкие попытки возмутиться: при чем тут он? Это Ли! Губенко! А он… просто помогает. «Брось, – сказал Белуха. – Не надо прибедняться. Но если ты хочешь выйти из игры…» Павлюк ответил искренне: «Хочу!» – «Скоро такая возможность представится. Ли не говорил тебе, что он создает модификацию своего аппарата? Совсем скоро он сможет пропитывать лекарства, не прибегая к твоей помощи. Прямо на ферме, через картонную упаковку и стекло ампул». Слава богу!! — перекрестился Павлюк. – Скорее бы уже…