Жмурки с маньяком

Однако другого места нет. Невозможно узнать адрес обидчика, выследить его. Вадим Барышников, может быть, в курсе, где живет его бывший поставщик наркотиков, но когда его избивали, он не сказал даже его имени. Сейчас Игорь знал, как зовут высокого импозантного человека: Вениамин. Этим именем его несколько раз окликал грузный человек, однажды пообещавший гостям культпоход в комнату страха, но он же и вывел из этой комнаты одного из своих гостей. Второй так и остался висеть на цепи. И вот Развеев припас для Вениамина кое-что получше наркотика, со зловещим названием чилибуха. Рвотные орехи, содержащие стрихнин и бруцин. Развеев, который мог приготовить наркотик из грибов, довольно легко получил «экстракт» из чилибухи, и пузырек с ядом постоянно находился при нем. И еще рулончик скотча и резиновая спринцовка.

Глава 5

В этот вечер в квартире Мельника царило оживление. Малыш, едва переступив порог и бегло оглядев комнату, начал снимать туфли. Неловко поджимая пальцы ног, он прошел по паласу и с вожделением уставился на профессиональную видеокамеру «Sony». Господи, он бы таких дел натворил с этой штукой!..

– Да, ценная вещь, – со вздохом проговорил сыщик, касаясь рукой темно-синей поверхности чехла, и более трепетно прикоснулся к бленде объектива.

– Вы о чем? – спросил хозяин.

– О видеокамере. Я бы не глядя поменял ее на свой фотоаппарат.

Мельник улыбнулся.

– Даю тебе слово, Валентин, что ты получишь ее в подарок, когда…

– Можешь не продолжать, Илья, я все понял. – Малыш хлопнул в ладоши. – За работу!

Хлопков посмотрел на своего детектива гневно.

– Валя, ты не против, если эту фразу скажу все-таки я?

Малыш разрешил.

Хлопков натужно и без воодушевления повторил, и обыск начался.

Через полчаса Елена Козина подала голос:

– По-моему, я что-то нашла. – Она перелистывала книги на полках. – Исписанные листы бумаги. В этой книге их четыре.

– Ну-ка, дай посмотреть. – Хлопков пробежал глазами первый лист и повернулся к Мельнику. – Илья, вы знаете человека по имени Ян Гудман?

– Да, – ответил хозяин. – Только его нет в живых. Он погиб на день раньше Павла.

Шеф детективного агентства присвистнул. Малыш бросил рыться в платяном шкафу и присоединился к партнеру.

– Сейчас прочтем, – прогудел Хлопков. – Похоже на интервью.

«Ян Гудман – биолог, выпускник Корнельского университета, 39 лет, высокий шатен с неестественно прямой спиной и длинными нервными руками. Я знаю Яна восемь лет, и мы на короткой ноге. Я спрашиваю Яна, что он знает об исследованиях терминальных состояний. Далее я ставлю кавычки, так как воспроизвожу наш разговор, записанный на магнитофон, дословно.

« – Это здоровенная проблема, старик. Чтобы тебе было понятней, рисую образ… С тех пор я не встречался с Ли, но и не слышал, что он стал выдающимся экстрасенсом. Но несомненно, что-то в нем есть».

Этими словами закончилась наша беседа. Мы попрощались. Уже выходя за дверь, я обернулся. Ян стоял у своего рабочего стола, заваленного бумагами. Его неподвижные глаза как-то по-особому грустно смотрели на меня.

Павел Мельник, 27 апреля 1995 года».

Александр Хлопков аккуратно сложил прочитанные листы и положил их на стол. Все молчали. Козина взяла на себя роль прислуги и удалилась на кухню. Через пять минут она внесла в комнату поднос с пятью дымящимися чашками с кофе.

Детектив задал Мельнику вопрос:

– В личных беседах с вами Павел никогда не касался темы терминальных состояний?

– Нет. Я слышу об этом разговоре с Яном впервые. Мы – близнецы, и это больше, чем целое. Потеряв брата, я утратил намного больше, чем осталось сейчас во мне. У нас не было тайн друг от друга, и это само собой разумеющееся.

– Значит, между вами недомолвок не было, – задумчиво проговорил детектив. – Но факт остается фактом. Вот перед нами бумаги, которые свидетельствуют о том, что у Павла была причина скрывать от вас беседу с Яном Гудманом. Вернее, тему этого разговора. Не здесь ли начало разгадки гибели вашего брата? – по-книжному закончил Хлопков.

– Кто знает? – ответил Мельник. – А вообще у нас было очень мало времени. Я приехал поздно ночью, мы проговорили буквально с полчаса. Утром Павел попрощался со мной и… Это была последняя наша встреча.