Жнани-йога

На Востоке некоторые из учителей иллюстрируют своим ученикам эту идею различными популярными примерами и метафорами. Некоторые предлагают ученикам вытянуть кверху руки и указывают, что каждый палец кажется отдельным и отличным от других, если не смотреть вниз, на то место, где он соединяется с рукой. Каждый палец, если бы он обладал сознанием, мог бы рассуждать, что он – отдельная индивидуальность, не имеющая отношения к другим пальцам. Он мог бы, к полному своему удовлетворению и удовлетворению своих слушателей, доказать это, показав, что он может двигаться самостоятельно, не задевая других пальцев. И пока его сознание захватывало бы только два верхних сустава, он бы оставался с иллюзией своей отдельности. Но когда бы, наконец, его сознание осветило ему глубины его жизни, он бы открыл, что он возник на той же самой руке, как и другие пальцы, что его действительная жизнь и сила заключаются скорее в руке, чем в нем самом, и что, хотя на вид он и был отдельным и независимым, но на самом деле он – только часть руки. А когда его сознание, через сознание руки, расширилось бы еще больше, он бы заметил свою связь и взаимоотношение со всем телом и понял бы могущество мозга и силу воли этого тела.

Другой излюбленной иллюстрацией восточных учителей является ручей, протекающий по скалистому руслу. Они указывают на ручей, пока он еще не дошел до скалистого места, и заставляют ученика убедиться, что ручей – один. Потом они спускаются немного далее по течению и показывают, как камни и скалы разделяют ручей на бесчисленные маленькие ручейки, каждый из которых мог бы воображать себя отдельным и самостоятельным ручейком, пока он опять не соединится с главным, объединенным ручьем и не увидит, что он был только формой выражения единого.

Потом учителя часто иллюстрируют свою идею, предлагая ученику посмотреть на себя, как на крошечную клеточку, или, – как называют ее индусы, – «маленькую жизнь» в теле. Это может быть клеточка в крови, выполняющая работу разносчика, или вестника, или рабочая клетка одного из органов в теле, или же мыслящая клеточка мозга. Во всяком случае, клеточка проявляет способность мысли, действия и памяти, – и множество второстепенных, в своем роде удивительных, качеств (см. «Хатха-йога», глава 18). Каждая клеточка может считать себя отдельным индивидуумом – в некотором смысле она и считает себя таковым. Она, в некоторой степени, обладает чем-то вроде сознания, дающего ей возможность правильно и хорошо выполнять свою работу; а иногда клеточка должна проявлять что-то, вроде суждения. Ее легко можно извинить за то, что она считает себя «личностью», имеющей отдельную жизнь. Подчеркиваемая учителем аналогия между ее иллюзиями и иллюзиями человека очень близка. Но мы знаем, что жизнь клеточки есть просто часть выражения жизни тела, – и что ее сознание – это лишь часть сознания ума, живущего в теле. Клеточка умирает и на вид погибает, но сущность ее остается в жизни человека, тело которого она занимала. В действительности ничто не умирает и не погибает. Чувствовала ли бы клеточка себя хоть сколько-нибудь менее реальной, если бы она знала, что за ее личностью, как клеточки, стоит индивидуальность человека, – что ее истинное Я – есть человек, а не клеточка? Конечно, и это фигуральное сравнение может быть проведено лишь до сих пор; тут оно должно остановиться, так как личность человека, когда сам человек распадается, живет еще дальше, в той сущности, которая называется характером; последний становится собственностью Я и сопровождает это Я за пределы жизни, согласно закону кармы, о котором мы поговорим в следующих чтениях. Но даже за этими атрибутами личности есть Я, существующее независимо от личности и живущее последовательно в целом ряде личностей, воспринимая в себя уроки каждой из них, пока, наконец, не поднимется над личностью и не вступит в высшие сферы знания и бытия.