Жнец

Но сейчас он смотрит на меня. Как будто он знает, что что-то со мной происходит. Что странно, потому что раньше я думала, что он вообще не восприимчив к подобного рода вещам. Но на самом деле, Ронан более проницателен, чем кто-либо может себе представить. Он просто не трубит об этом на каждом углу.

— Все хорошо? — его взгляд скользит по моему животу. — Ты плохо себя чувствуешь?

— Я в порядке, — говорю я ему. — Просто нервничаю.

Он закрывает книгу, которую держит в руках, и внимательно смотрит на меня.

— Что мне сделать, чтобы тебе стало лучше? — спрашивает он с такой искренностью в глазах, что я не могу не улыбнуться этому красивому мужчине. Моему будущему мужу. Краеугольному камню, моей жизни.

— Я люблю тебя, — выпаливаю я. — Ты ведь это знаешь, верно?

— Да, — отвечает он. — Знаю.

— И я не хочу, чтобы ты менялся. Когда-либо. Я имею в виду, если ты не захочешь. Я просто…

Не знаю, что еще сказать, и в груди снова нарастает паника. Ронан протягивает руку и притягивает меня ближе, взгляд его глаз встречается с моими.

— Ты можешь говорить мне все, что угодно, Саша, — говорит он. — Тебе не о чем беспокоиться.

— Я кое-что приготовила для тебя, — признаюсь я. — Но я не уверена, что тебе это понравится.

Его большой палец скользит по тыльной стороне моей ладони, и этот легкий жест как бы привязывает меня к нему и сдерживает панику.

— Покажи мне, — настаивает он.

Я встаю и иду к шкафу, вытаскивая папку с рисунком. Я прикусываю губу и протягиваю ее ему.

— Это всего лишь идея, — говорю я ему. — Ты не обязан этого делать. Но я подумала, что если ты захочешь скрыть свои татуировки…

Ронан открывает папку и смотрит на рисунок. Очень долго. В комнате становится слишком тихо. И я уверена, что ему не понравилась эта идея.

— Это было действительно глупо. — Я пытаюсь забрать папку, но он не отпускает ее, его глаза, как всегда, изучают каждую деталь.

— Мне нравится, — говорит он.

Вот и все. Просто и по существу. В этом весь Ронан. Но мне нужно больше.

— Правда? Неужели?

— Да, — хрипло отвечает он. — Ты нарисовала это для меня. Так что мне это нравится. Мне нравятся все твои рисунки. Но этот - только мой.

Румянец заливает мои щеки, и я сжимаю ладони. Иногда я забываю, что Ронан наблюдал за мной, когда я этого не знала. Что он, вероятно, видел много вещей, которые я обычно никому не показывала. Мои рисунки. Мой дневник. Мое нижнее белье.

— Я сделаю ее завтра же, — говорит он, прерывая поток моих мыслей.

— Завтра? — спрашиваю я. — Но тебе нужно будет записаться на прием. Найти подходящего мастера...

— У синдиката есть парень, который делает татушки, — говорит он. — Я попрошу его прийти завтра.

— О.

— Значит, решено. — Он берет меня за руку и сажает к себе на колени.

Он покрывает мое лицо поцелуями и утыкается носом в шею. Его слова тихие и мягкие, выдают такие редкие эмоции, когда он шепчет мне на ухо:

— Благодарю тебя, любовь моя.

ГЛАВА 48 Саша

— Я такая же огромная, как этот чертов дом, — хнычет Мак, глядя на себя в зеркало. — Ты уверена, что хочешь, чтобы я пошла туда с тобой? Никто не будет смотреть на тебя, когда я буду топать, идя рядом с тобой по проходу.

Я смеюсь над ней, и оказывается, что это именно то, что мне сейчас нужно. Я нервная развалина.

— Мак, ты прекрасно выглядишь, — уверяю я ее. — И у меня нет никого, кто мог бы пойти туда со мной. Ты мне действительно нужна.

— О, прекрасно, — дуется она. — Ты собираешься разыграть эту карту, да?

— Так и есть.

Она поворачивается ко мне и начинает возиться с моим платьем. Белое платье в пол, талия в стиле ампир с легкой золотой отделкой. Это не то, в чем я представляла себя выходящей замуж. Но когда я смотрела на платья, Ронан признался, что его любимый цвет на мне - белый.

Ему нравится думать обо мне как о чистой и доброй. Свете в его тьме. Я определенно не ангел, но ведь и он не дьявол, каким себя считает. Поэтому для него я надеваю белое.

Я не планировала ничего делать традиционным способом. В том смысле, что я же выхожу замуж в стрип-клубе. Которым управляет мафия. В этом нет почти ничего традиционного. Но оказалось, что Ронан очень старомоден в некоторых вещах.

Он хотел увидеть, как я иду к алтарю. Он хотел показать всему миру, что я принадлежу ему. Я не могла ему в этом отказать.

Поэтому, хотя я немного паникую при мысли о том, что все будут смотреть на меня, я знаю, что все это исчезнет, как только я увижу его. Стоящего там, в ожидании меня.

Раздаются звуки музыки, а я в панике стискиваю Мак руки.

— Все в порядке, Саш, — говорит она. — Просто дыши.

Что я и делаю. Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза.

— Там никого нет, кроме Ронана. Просто сосредоточься на нем.

— Хорошо. — Я киваю, и она выводит меня за дверь.

Я дрожу как осиновый лист, и мой желудок переворачивается, когда я вижу комнату, полную лиц. Они все уставились на меня.

Мак сжимает мою руку в своей и оказывает мне столь необходимую поддержку.

— Посмотри на Ронана, — шепчет она.