Жнец

Она просматривала теории заговора и статьи как об Альянсе, так и о Синдикате, часами изучала их и находила немало, чтобы создать свои собственные теории. Она знала достаточно, чтобы предположить, что Синдикат был вовлечен в торговлю телами и с этим был связан распад Альянса. Было ли это потому, что стороны не хотели участвовать в торговле? Учитывая все, что она знала, она предположила, что велика вероятность того, что пропавшие девочки каким-то образом были подстроены Синдикатом. Это имело бы смысл.

В течение следующих двух дней Морана

провела время, проверяя свой телефон на наличие сообщения от Тристана (которое не пришло и это действительно ее беспокоило), пытаясь позвонить Амаре, но не дозвонившись (что беспокоило ее еще больше), и пытаясь дозвониться, найти больше подсказок.

В основном она оставалась в своем номере, а вечером спускалась в ресторан отеля, чтобы поужинать и посмотреть на людей, следя за тем, чтобы ее никто не узнал, даже если она увидит кого-то знакомого. На третий вечер, сидя за столом и поедая шоколадное фондю, официант принес ей записку.

Морана открыла ее.

Приходи на пустой склад на Ривьере во вторник в полночь. Пора встретиться. Приходи одна. Ты не пострадаешь.

— Жнец.

Морана обернулась на своем месте, пытаясь

определить, кто его послал. Роскошный ресторан был полупустым. Найдя официанта, доставившего записку, она спросила его об этом.

— Мужчина оставил его вам у стойки, мэм, — сообщил ей молодой человек.

— Как он выглядел? — спросила она его, ее

сердце колотилось.

— Хорошо одетым, мэм, — попытался вспомнить официант. — У него была темная борода, и он носил очки. О, и ещё у него была трость.

Трость. Был ли это тот же мужчина с похорон? Каковы были шансы?

Морана одарила официанта легкой улыбкой,

поблагодарив его, и быстро оплатила счет, поспешив в свой номер. Оказавшись внутри, она села за свой ноутбук и взломала систему безопасности отеля, увеличила масштаб видеозаписи в ресторане за последний час и внимательно наблюдала за стойкой, подпитывая ее адреналином.

На черно-белом зернистом корме она

увидела, как худощавый мужчина, хромая, подошел к прилавку, тяжело опираясь на трость. Он передал записку женщине за стойкой и несколько минут смотрел на Морану, а затем повернулся, чтобы уйти, его лицо морщилось при каждом шаге.

Морана увеличила масштаб его лица, пытаясь вспомнить, видела ли она его когда нибудь раньше, но не смогла его определить. Что-то на его руке привлекло ее внимание, и она увеличила масштаб изображения.

Это было кольцо. Кольцо с черепом?

Она пересмотрела запись несколько раз, прежде чем, наконец, сдалась и приготовилась ко сну. В своей новой пижаме, клетчатых шортах и

сверхмягкой футболке «ботаник — этот новичок сексуальный» она проскользнула под одеяло и подумала об этом мужчине и о том, почему, если он нашел ее с ее маскировкой и ее анонимным именем, почему не пришёл и не поговорил с ней сегодня вечером. Она была всего в нескольких футах от него, ела и была одна. Он думал об этом, но не стал. Почему? Вот что ее смутило. Дела становились очень интересными.

***

Морану разбудило чьё-то тело, сидящее у ее бёдра. Она повернулась в постели, крик вырвался из ее горла при виде нависшей над ней большой фигуры.

— Это я, — нахлынул на нее голос виски и

греха, сразу успокоив ее бешеное сердце.

Не раздумывая, Морана бросилась на него и обвила руками его шею, ее облегчение от того, что он в порядке, пересилило все остальное.

— Я ужасно скучала по тебе, — прошептала она ему в шею, уткнувшись носом в это счастливое место, вдыхая мускусный запах его

кожи.

Ее первое указание на то, что что-то не так, появилось, когда его руки не обняли ее. За последние пару недель он научился ее

неожиданным объятиям, всегда немного опешив, но неуверенно отвечая на них. Включив лампу рядом с собой, она слегка отстранилась, глядя ему в лицо. Это было вторым признаком. Его лицо было обеспокоенным. Она никогда не видела его таким. Сердце Мораны билось у нее в груди, ее глаза искали его.

— Тристан?

— Не надо, — прошептал он. — Не спрашивай меня сейчас ни о чем.

Как бы она ни хотела, Морана слушала. Ей пришлось вытащить его из того темного места, в котором он находился.

Кивнув, она медленно расстегнула его рубашку, но его руки поднялись, чтобы остановить ее. Она вопросительно посмотрела на него.

— Не трогай меня прямо сейчас, — сказал он

ей, его голубые глаза были такими темными и такими болезненными, что она почувствовала, как у нее перехватило горло.

— Доверься мне, — прошептала она ему в ответ тем же голосом, прося его полностью обо всем, что она ему дала.

Он немного подождал, не сводя глаз с пульса на ее шее. Отпустив ее руки, он дал ей согласие

продолжать. Морана вдохнула и медленно расстегнула рубашку, понимая, что он не смотрит на нее. Она могла бы обойти это. Стянув рубашку с его торса, она тихонько поднялась с кровати.

— Ложись на живот,