Жнец

Бегом по лестнице, распахнул дверь, и…замер, пораженный увиденной картиной! Над домом, висел купол — мерцающий переливающийся радужными сполохами! Люди, которые находились под куполом, стояли в разных позах — как шли, так и встали, застыли, заснули. Позы были совершенно невообразимые и неустойчивые, но «статуи» все равно стояли и не падали. Их будто вморозили в пространство.

Что-то шевельнулось справа от меня, там, где раньше была калитка. Я повернулся и замер, глядя на троих мужчин среднего возраста, 35–50 лет, которые были совершенно ничем не примечательны — кроме одного: они сияли. Так сияли, что прожекторы отдыхают. Колдуны! Три колдуна невероятной мощи!

Один из них сделал жест рукой, и я вдруг почувствовал, что не могу двинуть ни рукой, ни ногой. Ну просто вмерз в землю, да и все тут!

Троица двинулась вперед, и остановились они шагах в четырех от меня. В центре — высокий мужчина в костюме, кремовой рубашке и галстуке — волосы с проседью, и будто напомажены. Лежат гладко, волосок к волоску. Справа и слева обычные молодые мужчины в джинсах, рубашках с коротким рукавом. Стоят на солнцепеке и даже не потеют — почему-то сразу бросилось в глаза.

— И вот этот чудак сумел убить Инку? — недоверчиво спросил тот, что справа — Да не верю! Инка, конечно, та еще мразь, но он самый сильный из всех, кого я знаю! Не считая нас, конечно. Семен Петрович, что-то тут не так!

— Да все так! — фыркнул тот, что слева — Ты на ауру его посмотри! Знаешь, если бы мы не были втроем, не поручусь, что он не раздолбает нас каждого в отдельности! Опасный тип. Нужно по нему принимать решение.

— Да какое решение? Убирать его надо! Дикий колдун такой силы — на на кой черт он нам сдался?! Одни проблемы с ним! — Тот, что справа снова обратился к человеку в костюме — Семен Петрович, валить его надо!

— Посмотри, что у него на груди — приказал «костюм» — Вон, я вижу цепочку.

Тот, что справа подошел, отодвинул ворот моей рубашки, присвистнул:

— Вот это да! Парень-то непростой! Ты посмотри какой у него накопитель!

Он снял с моей шеи алмаз, покачал его на цепочке, недоверчиво помотал головой:

— Розовый алмаз! Да черт подери! Когда мы его завалим — я хочу алмаз себе! На память!

— Рожа не треснет? — осведомился тот, что слева, и парень с алмазом радостно захохотал:

— Нормально! Валер, мне накопитель нужен! Я с этим поработаю, перенастрою на себя, и…

— Повесь на место! — потребовал я, чувствуя, как поднимается у меня ярость — Слышь, козлина мародерская! На место, быстро!

— Опа! — искренне удивился тот, что слева — Это как так? Говорит? Разморозился! Шеф, ты его слабовато долбанул!

— Как мог, так и долбанул! — сквозь зубы процедил «костюм», и отрывисто, резко приказал — Круг, быстро!

Парни повиновались мгновенно. Бросились к «шефу», схватились за руки, и «костюм» вперился в меня долгим пристальным взглядом. И я почувствовал, как впадаю в забытье, как холодеют руки и ноги, деревенеют, становясь чужими и деревянными.

И тогда я взмолился — яростно, со всей отчаянной силой, которую смог собрать на остатках сознания:

«— Чернобог! Белобог! Морана! К вам взываю! Дайте силы! Дайте мощи! Погибаю!»

И тут же ощутил, как в меня вливается невероятный по мощи поток Силы, вымывая, выбрасывая из тела враждебное ему колдовство. Руки и ноги стали легкими, и такими сильными, что дай мне сейчас подкову — я ее не просто сломаю, я ее порву!

И я шагнул к троим, державшимся за руки как для детской игры. И ударил «костюм» в лицо — как мог, с силой, помноженной на боксерское умение.

Удар не прошел. Скользнул в сторону — как и положено при действии амулета физической защиты.

И тогда я ударил магией. Так ударил, как никогда не бил! Всю ярость, всю свою мощь, всю силу, которую придали мне боги — я вложил в удар. И накрыл сразу троих!

Вокруг троицы закружилось, завертелось черное облако с красными пятнами, послышался вой — то ли облако выло, то ли люди, которых это облако жрало заживо, не знаю. Визг и вой, будто на сковороде в аду жарили жирненьких грешников.

Когда облако выпустило своих жертв, на земле остались лежать три обугленных красных тела, лишенных одежды и вместе с ней — кожи. Как ни странно — они были еще живы, и вяло шевелились, поскуливая и глядя на меня мутными, с поврежденной роговицей глазами. Взгляд этих поджаренных глаз был таким страшным, что мне стало не по себе и слегка затошнило. Хотя почему — странно? Это же колдуны, их убить — сложнее, чем остановить танк «Тигр» из «сорокопятки».

И я решился. Наклонившись к каждому из этих людей, я сделал так, что они никогда теперь не смогут нанести мне вред. Никогда и ни за что! И на это ушло столько энергии, что мой подкожный накопитель разрядился практически наполовину.

Не знаю, почему так вышло — наверное потому, что мне пришлось преодолевать противодействие амулетов магической защиты, которые висели у них на шее. Надо было конечно снять с них эти амулеты, тогда все прошло бы проще, но…мне почему-то было противно касаться обугленных кровавых тел. И только когда закончил, пересилил себя и сорвал амулеты с этих уже почти трупов.