Жнец

— Ну да…на это тоже намекали — хихикнул я — Тут ведь еще есть обстоятельство: с начальства денег не возьмешь. Начальство хочет все на халяву. У одного жена толстуха, другой никак не может ребенка зачать, третий…третий жену хочет приворожить — а все денег стоит. Так почему бы на халяву это не сделать? У своего парня-участкового? И кстати, веришь, или не веришь, но и селянам помочь было бы неплохо. Вот избавил я людей от алкоголизма — что они от этого, хуже жить стали? Мне, кстати, большого труда это не составило. Честно сказать — плевое дело. Как ты говоришь — гипнотизер я хороший. Ну и вот…почему бы жизнь не сделать лучше? Жизнь этих людей, ну и вообще — жизнь!

— А все-таки, зачем тебе нужно убить этих тварей? Можешь мне сказать? Я никому, вообще никому не скажу! Но мне хочется понять. Очень хочется понять! Чувствую, я прикоснулся к чему-то такому, что…в общем — к Тайне! И я хочу ее хоть немного познать! Не прощу себе, если не попытаюсь.

— Я не могу тебе сказать, Владимирыч — вздохнул я, и помотал головой — Хотя…скажу кое-что. Сила у колдуна — думаешь, откуда? Его способности? Не знаешь. Вот и не надо тебе знать. В бога ты не веришь, в богов скорее всего — тоже. Ведь не веришь, Владимирыч?

— Не верю — вздохнул Самохин, сворачивая со МКАД, и поворачивая руль отточенными, скупыми движениями, что отличает мастера-водителя от суматошного новичка. Новички обычно перебирают руками по рулю, суетятся, мастер никогда не выпускает руль из рук — как положил на него ладони, так они и лежат. При резком повороте — руки идут крест-накрест, но ладони не сдвигаются.

— А они, боги-то, существуют, Владимирыч, и честно сказать, им плевать — веришь ты в них, или не веришь. И эти боги дают силу колдунам и ведьмам. А чтобы расплатиться за силу, им нужно кое-что дать. Например — душу человека. Я черный колдун, не забыл? И я должен отправить богам несколько душ. Плохих душ, очень плохих! Злодеев! Не могу же я отправлять им хороших людей? А где взять плохих? Вот так.

— Голова кругом! — вздохнул Самохин — Это ведь просто чертовщина какая-то! Мракобесие! Но с другой стороны — вот он ты, сидишь рядом и серьезно говоришь о таких вещах! И я вижу — ты не врешь, и вроде как не сумасшедший! Но поверить все равно не могу. Ладно, увидим…время покажет

Мы подъехали к здоровенной башне на Ленинском проспекте, не совсем новый дом, но явно крутой, не из дешевых построек. Квартиры здесь стоят хороших денег. Самохин зарулил во двор и с трудом нашел место для парковки. Вечная проблема Москвы — тут не то что оставить на ночь, припарковаться совершеннейшая беда!

Машина моргнула фарами, пискнула сигнализацией, а мы пошли к подъезду — у меня в руках большая спортивная сумка с ингредиентами для снадобья. Ну и еще с кое-чем.

Самохин приложил к домофону ключ, дверь открылась, и скоро мы уже поднимались на шестнадцатый этаж в чистом, не заплеванном лифте с не сожженными кнопками. Поддерживают чистоту, однако. Внизу даже консьержка сидела — Самохин с ней поздоровался, видно, что она его знала.

Дверь после звонка открылась практически сразу. Небольшого роста, ладненькая брюнетка лет двадцати пяти-тридцати на вид бросилась на шею Самохину, заливая его слезами, и он пошел по коридору, махнув мне рукой и придерживая повисшую на шее как гиря дочь. Я закрыл дверь, проверил, что дверной замок защелкнулся, и пошел следом, оставив пока что мою сумку под зеркалом в прихожей.

Хорошая квартира, ничего не скажешь. Паркет — светлый, новый. Стены в красивых рельефных обоях, на них — картинки. Так себе картинки на мой взгляд — что-то модерническое-хреническое. Не уважаю я такие картинки. Вот Айвазовский — это да! Или Шишкин. Или там…хмм…Леонардо да Винчи! А тут — как извиняюсь письку в краску макнули, да и помазали по холсту. Видел где-то в сети — там один придурошный художник именно так и рисовал картины. И ничего, покупали! Народу ведь чем не дурее, тем ценнее. Навешают лапшу на уши насчет невероятного таланта художника — люди и рады стараться вывалить бабла. Аферисты, одно слово! Я бы за такие дела просто сажал, как за мошенничество.

В большой комнате было людно. Самохин с дочкой, молодой мужик из числа офисного планктона (их сразу видно, эдакий закос под Эуропу-Запад), видимо муж самохинской дочки, и еще трое мужиков неопределенного возраста — волосы с проседью, морды такие, будто только что выпили соляной кислоты и закусили стаканами. Явно бывшие вояки, видавшие виды и ни в грош не ставящие жизнь врага. Жилистые, крепкие, лет под пятьдесят каждому, но возраст значения не имеет. Я знал одного такого — инструктором по стрельбе работал. И работает. Так лучше ему на пути не становиться — на бегу перестреляет толпу народа, и все пули посадит в лоб. Спец, однако, вроде как из бывших «альфовцев». И эти такие же — по физиономиям видать, что в случае чего убьют, и даже не поморщатся.