Жнец и его тень (СИ)

— А мне всё равно. Я всё-таки заранее подсуетилась, и уже знаю всё, что там увижу. Тем более, в свете произошедшего, уж как-нибудь вытерплю пару кадров, как меня всего-то ещё разок убили! Мне будет гораздо хуже, если я сейчас испугаюсь и… — запнулась, отгоняя не вовремя нахлынувшее секундное смущение. Закончила невпопад: — несправедливо, что другим девушкам полагается, а мне нет! Было бы из-за чего, какие-то воспоминания…

Он мягко улыбнулся, снял шляпу и аккуратно положил поверх одеяла. Наклонился к её губам, едва-едва не пересекая последнюю черту:

— Если ты правда этого хочешь.

— А ты? — запоздало спросила Варвара, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.

— Больше всего на свете.

Слова больше были не нужны, сомнений не осталось. Первое прикосновение его губ было нежным, осторожным. Так касаются хрупких весенних цветов, боясь повредить молодые лепестки, но… воспоминания нахлынули на Варвару грохочущим водопадом, накрывая с головой, мешая дышать.

Пшеничное поле…

Резные наличники терема…

Какие-то люди в парче и мехах…

Ночь. Луна. Кровь…

Варвара не пыталась присматриваться к пёстрой мозаике, что сама собой складывалась в картину целой жизни. Не до неё, не сейчас! Единственное, что она хотела — вырваться из этого водоворота, вновь оказаться в том единственном моменте, который действительно важен. И наконец волна отступила. Схлынула куда-то за границы разума, обещая напомнить о себе потом.

Как же восхитительно, как сладко снова чувствовать себя здесь и сейчас! Его губы были прохладными, будто оправдывали прозвище «айсберг», но целовали так горячо и жадно, что по спине пробегали мурашки, а в груди полыхал пожар. До сих пор незнакомое, но слишком приятное ощущение, которое хотелось растянуть на целую вечность.

В коридоре что-то громыхнуло, заставив ангела смерти резко выпрямиться и машинально притянуть к себе шляпу — чтобы в любой момент исчезнуть, не попасться медикам на глаза. У Варвары немного кружилась голова. Но дверь так и осталась закрытой, мимо проехала каталка — и только.

Чуть расслабившись, он внимательно посмотрел ей в глаза и неожиданно спросил:

— Каково это — целовать собственную смерть?

С таким серьёзным лицом, как будто отчёты со стажёров собирал. Варвара усмехнулась, подумав об этой аналогии.

— Вот ведь бестолковый. Я же не какую-то абстрактную смерть целую, а тебя. И в такое время мне вот совсем-совсем наплевать, кем ты работаешь.

— Совсем-совсем наплевать? Мне триста лет, я щелчком пальцев могу сломать человеку все кости и заставить броситься под поезд, взглянув в глаза. И ты правда хочешь видеть рядом с собой такое чудовище?

Варвара аж поперхнулась от возмущения. Разве можно поцеловать девушку так, что она едва не забыла, где находится, а потом спрашивать подобные глупости?

И лишь мгновение спустя, заметив даже не улыбку — её призрачную тень в чуть приподнятых уголках губ, поняла… что он так шутит. Чтоб его с этим могильным юмором!

— Люди каждый день только и делают, что говорят смерти: «Не сегодня», — подходящий ответ пришёл сам собой, — Но когда смерть говорит подобное тебе, то, кажется, бояться совершенно нечего, не находишь?

— Действительно.

Варвара успела увидеть другую улыбку — ту самую, что ей так нравилась, широкую и беззаботную. И сразу — быстро растаявший тёмный дым.

Вошедший врач тщательно протёр очки прежде, чем надеть их обратно на нос.

— Как вы себя чувствуете, Варвара Петровна?

Она озадаченно хмыкнула: Варварой Петровной её до этого называл только завуч — когда взывал к совести и просил больше не бить одноклассника портфелем по голове за попытку дёрнуть за косу. Наверное, папа подсуетился, поставил на уши всю больницу.

В любом случае, пробуждение по мнению Варвары получилось весьма приятным, а потому она ответила:

— Хорошо. Очень хорошо.

— Понятно. Наркоз ещё не до конца отошёл, — резюмировал врач и что-то отметил в блокноте.

Он внимательно осмотрел повязку на животе, записал показания приборов. Варвара не сопротивлялась, позволяя врачу делать свою работу. Он почти закончил, когда в палату, иначе и не скажешь, влетела мама, на ходу натягивая на сапог бахилу.

— Варенька! Доктор, что с ней? Скажите, мне, что опасность миновала!

— Успокойтесь, — врач ещё раз поправил очки, — операция прошла хорошо. Теперь ей просто нужно время на восстановление.

— Спасибо, доктор. Спасибо вам! Вы не представляете… Если вам…

— Оставлю вас наедине, — он ободряюще похлопал маму по плечу и тактично вышел.

Мама опустилась на пустой стул возле кровати, протянула руки, чтобы крепко обнять, но отдёрнула на полпути, боясь повредить швы.

— Как только папа позвонил, я вылетела ближайшим рейсом! Ты не представляешь, как я волновалась!

Варвара дотянулась до её ладони и чуть сжала холодные пальцы:

— Мам, всё в порядке. Со мной бы ничего не случилось.

Она покачала головой:

— Ох, мне бы твою уверенность, дочь. Как тебе удаётся быть такой спокойной? Наверное, дело в лекарствах…