Жнец. Хозяйка замка забытых душ

– Магия перестала помогать людям, а начала плодить магических существ. Завязалось все с горгулий, но в виде ипостасных, потом куча других, а затем магия пошла в разнос. Появились коровы с крыльями, мухи, как слоны, ящерицы как драконы… – Никита, видимо, неслабо это все изучал.

– Ну и что? Жить-то, почему нельзя? И магия напоминает банальную радиацию.

– Кто теперь знает. Может, кто из магов и начудил, – пожал плечами Никита. – Люди тоже стали мутировать, начали превращаться в животных. А те, кто с ипостасями, перестали возвращаться из них.

Я посмотрел на небо, судя по всему, здесь либо закат, либо все же рассвет. Да и светила не было, была только россыпь каких-то святящихся шаров.

– Странный мир… – над лесом внезапно загудело, и в небо взлетело облако.

– Купол! – приказал Никита. Отряд мгновенно остановился, и крайние воины активировали артефакты. Над нами натянулся почти прозрачный купол, пряча нас под ним.

Над нами пролетел рой странных существ, непохожих ни на что. Монстры, искореженные магией… Кровососы.

– Если звери все здесь такие, то это, конечно, будет проблемой, – от существ исходила жажда крови, они вылетели на охоту.

Едва те скрылись, мы снова пустили вскачь коней. На нас все же надвигалась ночь, странные мелкие светила просто отключались: гасли одно за другим с интервалом в тридцать минут.

Для нас двигаться в темноте не составило бы труда, но лошади начали спотыкаться о траву, которая проросла сквозь камень дороги. Вынуждены были остановиться на привал, надеюсь, что рассветает здесь рано. Костер разжигать не стали, просто был роздан сухой паек и бутылки с водой.

Я прощупывал нить с Валерией, именно в этом мире она была огненной, красной, и излучала злобу. Едва я притрагивался к ней, она била меня по нервам, и весьма болезненно.

– Она – не человек… – тихо сказал я вслух, зная: Никита меня слышит.

– Старик говорил – четыре части… Возможно, это звериная суть, человеческая… и какие-то еще.

– Я думаю, мы пришли в мир ваших прародителей за звериной частью. Но сможем ли поймать? Это же неразумная горгулья, – я поежился.

Истории о том, что творили горгульи, когда приходили в бешенство, как не чувствовали боли и потери крови… Они были ужасающи. А здесь – дикое существо.

За куполом возле нас бурлила жизнь. Мимо проходили огромные животные, слышался визг и крики. Кто-то кого-то ел… Ночная жизнь кипела, заставляя думать, что ты вовсе не всесильное существо. А так, для кого-то – легкая закуска…

Земля рядом дрогнула, словно кто-то огромный упал. Дикий крик ударил по ушам…

За куполом раздавался вой, грызня и чавканье…

Рассвет начался через три часа. Снова стали зажигаться лампочки – звёзды.

Едва зажглась третья, слегка освещая пространство вокруг, как мы начали собираться в путь. Жизнь в лесу замирала, видимо, днем здесь безопаснее. Убрав купол, мы поняли, что прямо нам не пройти. На дороге лежал огромный остов какого-то существа. За ночь его убили и практически съели, оставив почти чистые кости.

Прошли через лес, буквально вытоптанный кем-то, стволы деревьев пришлось оттаскивать или разрубать, теряя драгоценное время. Магия практически не действовала, все приходилось делать вручную.

Мы торопили коней, понимая, что вечер может нас опять застать в лесу. Подпитывать полог будет нечем, накопители уже задействованы. Но на радость нам, город показался внезапно, выныривая из-за огромных деревьев.

– Он разрушен. Что тогда не позволяет делать порталы? – молчавший до этого Никита смотрел вперед.

Да и я тоже глядел на развалины, что мы сейчас проезжали. Две сотни лет, и здесь просто россыпь камней и несколько остовов домов. Все это словно разрезала дорога, прямая, идущая в гору, на которой и стоял храм. Нить вела туда.

– Путь напитан магией, обычной. Странно, – Никита, он что-то выискивал взглядом среди развалин.

– Да и сам храм сияет так, словно стоит на источнике, при том вечном, – я смотрел на гору, пытаясь уловить хоть что-то от Валерии.

Приехали мы, когда снова начали тухнуть светила. До окончательной темноты оставался еще час. Ворота храма были закрыты и не имели ни единой щели, чтобы понять, как их отпереть.

– Может, кровь? – я рассматривал рисунки на монолитной стене. – Здесь знаки и надписи, я не все понимаю, но говорится, что отомкнуть сможет только тот, у кого чистая ипостась горгульи.

– Да, вижу. Надо пробовать, – Никита, не раздумывая, полоснул по пальцу и стряхнул каплю на небольшой завиток с красным камнем.

Гул, который раздался сразу, заставил нас отскочить. Ворота, давно не открывавшиеся, сейчас распахивали створки с таким скрипом и грохотом, что нам пришлось сдерживать коней. Они рвались с повода и хрипели, исходя пеной.

– Осторожно… там есть живые, – я остро чувствовал ярость Валерии. На этот раз не на меня, а на кого-то еще.

Мы решительно вошли внутрь двора, не осмеливаваясь оставить лошадей снаружи. Возможно, здесь будет безопаснее, чем там.

Несмотря на сгущавшуюся кромешную тьму за стенами, двор храма хорошо освещался.