Жнецы ветра

Она говорила как-то устало, неохотно. Никакого фанатичного блеска в глазах, никакого негодования, никакой злости, присущей тем, кто столкнулся с кровным врагом.

– Когда я пришла в себя и увидела Шена… впрочем, ты помнишь, что произошло, – она печально улыбнулась. – А затем оказалось, что он остался таким же, каким я его знала еще в Школе. Несмотря на темную «искру». Это странно. Противоестественно. Неправильно.

– Почему? – тихо спросил я у нее, сложив руки на груди. – Только потому, что это внушали тебе много лет? Моя жена была носителем такой «искры». Ее учила Проклятая. Но не думаю, что это превратило Лаэн в зло. Она оставалась собой. Живым человеком. Смею верить, что неплохим. Возможно, дело не в магии, а в людях?

– Возможно, – не стала спорить она. – Но… Ты не представляешь, что я чувствую. Все во мне кричит о том, что с этим злом надо бороться. Это почти сильнее меня. Лишь разумом я заставляю себя понимать, что неправильно причинять боль тому, кто искренне хочет мне помочь. Только это заставляет меня сдерживаться. Я очень боюсь, если опять… – Ее дыхание прервалось, но она справилась с собой. – Если опять потеряю голову, то утрачу связь с реальностью и…

– Я не думаю, что ты вновь станешь той, кем была в руках Проказы. С твоим разумом все в порядке.

– Откуда ты можешь это знать? – хмуро спросила она, отойдя от дерева.

Я пожал плечами, глядя, как девушка убирает упавшую на лоб прядку русых волос.

– Так говорит Тиф.

– А еще говорят, что язык Убийцы Сориты рисует ложь.

– Я слышал такую поговорку. Но мне хватает собственных глаз, чтобы видеть – тебе лучше. Не волнуйся. Все будет в порядке. Осталось потерпеть лишь несколько дней. Затем ты будешь в Долине.

– Знаешь, – она не спеша направилась к фургону, и я пошел рядом с ней, – прежде чем потерять себя, я думала, что больше ее не увижу. Попавшие в руки Проказы никогда не уходили живыми.

– Нам всем повезло. Почти всем, – поправился я.

Девушка кивнула:

– Да. Особенно посчастливилось мне. И я очень сожалею о гибели твоей жены.

– Несмотря на то что у нее была темная «искра»?

– Я не знала ее. Но знаю тебя. И мне жаль, – серьезно повторила она. – Ты неплохой человек.

Мне не оставалось ничего иного, как рассмеяться. Смех вышел невеселым.

– Гийян не может быть «неплохим» человеком, Рона. Это тебе скажет любой прохожий.

– Кто-то ненавидит наемных убийц. Кто-то – Проклятых. Кто-то – Ходящих. Но нам приходится жить с этим.

– Значит, ты готова принять темную «искру»?

– Я не готова принять темную «искру», – возразила она. – Мне очень тяжело смотреть на Дар Шена. Но в десятки раз тяжелее находиться рядом с Проклятой. Если бы ты знал, что я ощущаю под ее взглядом! Словно цыпленок перед лисой, и совершенно неважно, что она сыта. Рано или поздно голод вернется.

– Ты ей не нужна.

– Да. Но ты представляешь, к чему может привести ее обучение Целителя?! Быть рядом с ней – большой риск.

– Думаешь, я этого не знаю? – Впереди показался фургон, и мы остановились. – Но она мне нужна.

– Ради мести?

– Да.

– И как далеко ты готов зайти? – Ее голос ничего не выражал.

– До конца. И еще дальше. Мне нечего терять.

– Если готовишься к мести – одну могилу вырой для себя. Так говорил Скульптор.

– Ты сдашь их?

– Не понимаю тебя. – На лбу Роны пролегла вертикальная морщинка.

– В Долине много Ходящих. Если ты расскажешь им то, что знаешь, для Шена и Тиф там станет смертельно опасно. Я не хотел бы, чтобы малышу причинили вред. Да и Проклятая мне нужна. Я не готов отдать ее в руки твоих друзей.

Она долго-долго смотрела на меня, закусив нижнюю губу. Затем поежилась и плотнее запахнула куртку с меховым воротником.

– Я потерялась, Нэсс. Не знаю, что делать… Что правильно… Стало очень холодно. Идем.

– Давно хотел спросить. Почему вы не учите сдисцев светлой и темной «искре» одновременно? – спросил Шен у Тиф, передав мне вожжи.

Рона сидела рядом с ним и пыталась согреться, дуя на озябшие, побелевшие пальцы. Она, как и я, с интересом прислушивалась к разговору. Втроем на козлах было тесновато, но никто не жаловался. Тиф, проводившая большую часть времени в седле, с иронией покосилась на Целителя:

– У нас не получалось иначе. Если начинали готовить учеников со смешанными «искрами» – выходило лишь жалкое подобие носителя Дара. Они ничего не умели. Существовали три-четыре года. И гибли.

– Почему?

– Звезда Хары! Если бы мы только знали! Проказа с Леем в свое время головы сломали, но так и не нашли разгадку. Именно поэтому приходилось сначала учить темной «искре», и лишь когда Избранный добьется успехов – пытаться дать светлую. Но время бывало уже упущено. Нужного результата мы так и не добились. Когда слишком много тьмы, она пожирает свет.

– Юми! – негромко позвал я.

Вейя тут же выглянул из фургона.

– Покопайся, если не сложно, в том барахле, что мы взяли из особняка. Может, там найдутся перчатки для Роны?

– Вот так, собака! – согласился Юми и юркнул обратно.

Ходящая благодарно кивнула.

– Но тогда как же получилось, что Гиноре удалось выучить Лаэн? – не отставал Шен.