Жоэль и Поль

Поль открыл глаза и обнаружил себя посреди огромного зеленого поля. Воздух был неестественно чистым, а небо – пугающе голубым. «Очередная иллюзия, очередная попытка завести меня в тупик», – думал Поль, оглядываясь по сторонам. Он прислонился все к тому же дубу, отдавая вес своего тела тысячелетнему могучему стволу. Поль прикрыл глаза, производя глубокие вдохи. Его голова очистилась от мыслей, внутри наступила тишина, не звенящая тишина безысходности, а исцеляющая теплая тишина. Его губы приоткрылись, а зрачки под тонкими веками перестали плясать и закатившись успокоились. Пустота. Наступила приятная, похожая на теплую лавандовую ванну, пустота. В этой вязкой теплоте Поль обнаружил ни на что непохожее чувство безразличия и покоя. «Так выглядит смерть, я думаю, именно так она и выглядит», – Поль, слушая свое тело. Когда наступает такая пустота, во рту образовывается приятный привкус, желудок замирает, останавливает свой бесконечный процесс, в голове формируются полости, емкости, в которых шумит ветер, мышцы тела превращаются в тряпки, теряя всякое напряжение. Пустота – это поражение, это последствие человеческого бессилия и личностной капитуляции. Самое удивительное, что именно в момент полного поражения, а как следствие, полного расслабления, человек способен пропускать через себя свет, борьба создает заслоны и темные стены, пока человек способен бороться, свет упорно старается пробиться в его тьму. Пустота была подарена человеку с самого начала, как его спутница, его слуга, хранительница золотых врат души.

– Ну, ты чего? Достала она тебя? —

Поль резко открыл глаза и, вздрогнув, уставился на улыбающееся лицо светловолосого мужчины с бирюзовыми глазами.

– Я нет… В смысле нормально… кто Вы?

– Я пространство.

Человек уселся рядом с ним на сочную траву и, подогнув одно колено, прислонился затылком к дубу. Он был одет в простой ношеный льняной костюм, просторная рубаха и широкие штаны не сковывали его движения, придавая телу заслуженную свободу. Лицо его было светлым и открытым, говорил он непринужденно.

– Мы с ней не ладим. И она вечно спешит вперед меня. Не понимает, глупая, что она и есть я и по сути она не существует.

– Как так? Как можно спешить, не ладить с кем-то и при этом не существовать?

– Можно. Все можно. Ты думаешь, все, что живет внутри тебя и есть ты, или оно существует на самом деле? Ни то и ни другое, знаешь ли, ни то и ни другое.

– Что-то живет внутри меня?

– Что-то живет и всегда будет жить. В пространстве есть все, и оно существует одновременно и перманентно. Поэтому время-то на самом деле и не существует, оно выдумано. Все происходит в один момент, ровным счетом все, это статика, чистая статика.

– С кем же я тогда разговаривал? Как это можно объяснить?

– Время – это слуга человечества, вы создали ее.

– То есть если бы не было человечества, то не было бы и времени?

– Верно. Вы мыслите, вы делите жизнь на прошлое, настоящее, на планы и события. Таким образом, ваша матрица создала время, вам легче жить с этим стражником, вам легче оттого, что есть надзиратель ваших грехов.

– Какая глупость. Выходит, мы можем уничтожить время?

– Наверное. Я ничего об этом не знаю. Я знаю, что все уже существует внутри моей статики и что ничего не меняется, никогда. И ничего, никуда не движется.

– Тогда Вы должны знать, кто мы такие с Жоэль, верно?

– Вы часть меня, и всегда там были. Но кажется, что очень многие удивлены вашим появлением и стремятся понять, какой посыл вы несете во Вселенную.

– Как мы появились? Что такого плохого мы могли сделать?

– Не знаю. Вы особенные.

Человек замолчал, уставившись куда-то вдаль, его пальца играли с травой, а на лице запечатлелась легкая улыбка, улыбка, которую обычно люди дарят сами себе.

«Какой странный человек. Есть в нем что-то манящее, и в то же время все внутри него пусто. Как это можно назвать? Силой?» – Поль размышлял про себя, скользя глазами по льняному костюму и пытаясь запомнить каждую тень на теле человека, который назвал себя пространством.

– Почему нам просто нельзя жить вместе?

– Почему нельзя? Внутри меня вы вечно вместе.

– Я не умею так мыслить. Мне это непонятно.

Поль уставился вдаль, прикусив нижнюю губу. Он и правда ничего не понимал, но теперь уж ничего и не чувствовал, катарсис миновал.

Человек резко повернулся к Полю, и его глаза осветились фарами проезжающих мимо мыслей.