Жорж

- Нет, конечно, - ответил де Мальмеди, - потому что если один раз подать пример - помиловать в подобных обстоятельствах, они все сбегут, эти черномазые, и будут надеяться на то, что найдется какой-нибудь нежный голосок, вроде вашего, который заступится за них.

- Но, дядя..

- Спроси у господ, возможно ли такое, - сказал де Мальмеди доверительным тоном, указывая на молодых людей, сопровождавших его сына.

- Конечно, - сказали они, - подобная милость была бы плохим примером.

- Видишь, Сара...

- Человека, который рисковал ради меня жизнью, нельзя наказывать. И если вы должны его наказать, то я хочу его вознаградить.

- Ну что ж, у каждого из нас есть свой резон: когда он будет наказан, ты его вознаградишь.

- Послушайте, дядя, в конце концов, что плохого сделали эти несчастные люди, чем они вам так навредили?

- Чем они мне навредили? Грош им теперь цена. Беглый негр теряет в цене. Эти два молодца еще вчера стоили восемьсот пиастров. Ну так вот, если сегодня я запрошу за них шестьсот, мне их не дадут.

- Я, например, сейчас не дал бы за них и шестидесяти пиастров, - сказал один из охотников, сопровождавших Анри.

- Ну, мсье, я буду щедрее вас, - произнес голос, заставивший Сару задрожать, - я даю за них тысячу.

Девушка повернулась и узнала иностранца, появившегося на утесе. Он стоял, одетый в элегантный охотничий костюм, опираясь на двустволку Он все слышал.

- А, это вы, - сказал господин де Мальмеди, - разрешите сначала поблагодарить вас, моя племянница мне сказала, что она обязана вам жизнью, и если бы я знал, где вас найти, я поторопился бы увидеть вас не для того, чтобы пытаться рассчитаться, мсье, это невозможно, но чтобы выразить вам свою признательность Незнакомец молча поклонился.

Сара сказала:

- Мой дядя прав, за такой подвиг немыслима награда, но заверяю вас, пока жива, я буду помнить, что обязана вам жизнью.

- Две свинцовые пули не стоят благодарности, мадемуазель, а я буду счастлив, если господин де Мальмеди продаст мне виновных негров.

- Анри, - тихо сказал господин де Мальмеди, - нам ведь сообщили, что прибывает корабль работорговцев?

- Да, отец.

- Хорошо! Сможем приобрести новых рабов.

- Я жду ответа, - сказал незнакомец.

- Ну что же, я согласен, негры ваши, вы можете взять их, однако на вашем месте я бы их наказал.

- Теперь уж это мое дело, - улыбаясь, сказал иностранец, - тысяча пиастров будет у вас сегодня вечером.

- Простите, сударь, - сказал Анри, - но вы ошиблись: мой отец не намерен продавать негров, он их подарит вам.

Жизнь двух ничтожных негров не идет ни в какое сравнение с драгоценной жизнью моей милой кузины. Позвольте ж по крайней мере подарить вам то, что у нас есть и что вы хотели бы иметь.

- Нет, сэр, - ответил незнакомец, гордо подняв голову, в то время как де Мальмеди с укоризной смотрел на сына, - не таковы были наши условия.

- Тогда позвольте мне, - сказала Сара, - той, кому вы спасли жизнь, нарушить условия - мы вам дарим негров.

- Благодарю вас, мадемуазель, - сказал иностранец, - было бы нелепо настаивать на своем. Я принимаю ваш дар, и теперь считаю себя обязанным вам.

И, как бы давая понять, что не хочет дольше задерживать уважаемую компанию, иностранец поклонился и отошел в сторону.

Мужчины обменялись поклонами, Сара и Жорж посмотрели друг на друга.

Кавалькада продолжала путь. Жорж некоторое время провожал ее глазами, нахмурив брови, как всегда, когда его занимала какая-то мысль; затем подошел к Назиму.

- Прикажите освободить этого человека, - обратился он к надзирателю, он и его брат принадлежат мне.

Надзиратель слышал разговор незнакомца с господином де Мальмеди и потому без возражений исполнил приказание. Назим был отвязан и передан новому владельцу.

- Теперь, друзья мои, - сказал иностранец, повернувшись к неграм и вынимая из кармана кошелек, полный золотых монет, - так как я получил подарок от вашего бывшего хозяина, справедливо будет, если я сделаю подарок вам.

Возьмите этот кошелек на всю компанию.

И, отдав кошелек стоявшему рядом негру, он обратился к двум рабам:

- Ну а вы делайте теперь что хотите, идите куда хотите, вы свободны.

Лайза и Назим радостно вскрикнули; казалось, они не могли поверить в такое великодушие человека, которому сами не оказали никакой услуги. Жорж повторил свои слова, и тогда Лайза и Назим стали на колени, поклонились в порыве невыразимой благодарности и поцеловали руку своему освободителю.

Смеркалось; Жорж надел соломенную шляпу, которую до того держал в руке, и, вскинув ружье на плечо, продолжал свой путь в Моку.

Глава XII

БАЛ

На следующий день, как мы упоминали, во дворце губернатора должен был состояться обед и бал, об этом только и говорили в Порт-Луи. Лорд Маррей с аристократической вежливостью, характерной для англичан высшего света, встречал каждого нового гостя: женщине предлагал руку и, сопровождая в зал, говорил что-либо приятное; мужчину встречал рукопожатием, обменивался с ним любезностями, и все признали, что новый губернатор - очаровательный человек.