Жорж Милославский. Конец эпохи

— А я тот, с кем тебе хорошо и чуточку неприлично. Твой секретик.

— А я?

— А ты луч света в моей жизни. Помнишь, я тебе стишок писал в поезде?

— Чего «помнишь», он у меня лежит в одном надежном месте.

— Вот так и я буду лежать в одном надежном месте. Где-то тут — я постучал Женю пальцем по лбу. Она внезапно всхлипнула:

— Я так не хочу. Я у тебя что-нибудь заберу себе на память. Можно?

— Ручку возьми.

— В смысле?

— Я диктовать буду медленно, не спеши.

Был воздух в доме на любви замешан густо,

Мешало кресло и диван, мешала люстра.

Нам было тесно на полу и на постели,

Огромный мир был заключен в прекрасном теле.

За дверью проходили дни, текли недели,

Мы забывались кратким сном и что-то ели.

Под стол уполз магнитофон и каждый слышал

Как музыку рождает дождь, стуча по крышам.

Мы жгли себя как на костре в горячих ласках.

Не успевая быть нежней, любили наспех.

Страсть разливалась по телам звенящим гулом.

Так не бывает никогда. Я всё придумал.

Ну всё, потекло! Рёва-корова моя, успокаивайся. Хотела на память что-нибудь, получай.

— А почему ты сам не написал?

— Не люблю писать. Тем более делиться с кем-то. Детский сад это всё.

— Просто ты бесчувственный болван.

— Угу.

— К тебе можно будет приходить?

— Угу. Только не когда с Олегом рассоришься. И если проблемы с ним будут, не приходи. Я тебе не защитник и не жилетка.

Самое странное, что все эти слова были сказаны друг другу параллельно весьма интимному процессу. Вот что в головах у девушек? Каша, причем совсем не та, что у меня. У меня там вообще опилки. Сегодняшний разговор не мог не случиться, а я не мог отреагировать иначе. Хоть уписайся, а пятнадцатилетний подросток по-любому проиграет взрослому недавно демобилизовавшемуся мужчине. У девушек либидо, и материнский инстинкт просыпается, и замуж вдруг охота. За все века не скажу, но в этом так.

Вот родители, вот партизаны! Трех недель, пока меня не было в городе, им хватило, чтоб заново отделать свою как-бы новую квартиру. Не люблю слово «ремонт». Под ремонтом я подразумеваю процесс починки чего-то неисправного. А когда обои переклеивают или полы красят, то это отделочные работы. Замена крана — это не ремонт крана, а замена. Сумбурно, но так выходит, по-моему. Уютненько вышло, насколько мог получиться уют из имеющихся в продаже материалов, зато прошлыми хозяевами не пахнет. Хрущевка — квартира для жизни. Спасибо товарищу Хрущеву за тот проект. За короткий период смогли переселить из бараков в капитальное жилье миллионы граждан. Когда-то удивлялся, на фотографиях в интерьерах советских квартир того времени бросались в глаза голые стены. Диван или кресла, торшер, столик. Оказывается, на уровне исполкомов и горкомов КПСС очень жестко следили, чтоб народ не завозил в новые дома старую мебель и скарб. Таким макаром боролись с клопами, тараканами и мышами. И ведь победили! А уже потом, в семидесятые народ снова начал обрастать имуществом и мебелью. Мои беседы с мамой-папой не прошли бесследно, в новой квартире мебели и всякого барахла было меньше, чем в прошлой. Я в свою комнату категорически отказался тащить старые дрова, родители тоже после размышлений оставили часть мусора.

В отцов гараж сходил, вежливо повосторгался новому обустройству и верстаку. У меня своя мастерская на базе, её гаражными тисками уже не переплюнешь. А когда-то гараж был прямо центром мира. Ладно, родители окончательно укоренились в областном центре, одной головной болью меньше. Осталось мир спасти. Пойду спасать уже завтра, как раз понедельник будет, самое то!

— Михаил, нам свежие идеи не требуются? А революционные?

— Ты чего тут забыл, сегодня же понедельник.

— Как приятно, что мне здесь рады. Излагать?

— Излагай, генератор идеи. Одной, но пламенной.

— Вот смотри, у нас отдел спортивной и оборонно-массовой работы. А кто из наименее охваченных комсомольцев наиболее близок к этому?

— Кто?

— Курсанты нашей артухи! У нас же целое Высшее артиллерийское командное училище в городе, там такой ресурс, народ дисциплинированный, образованный. А то, что они вроде как свое комсомольское начальство имеют, так все равно обкому подчиняются территориально.

— И что ты предлагаешь? Конкурс строя и песни провести?

— Зачем так безжалостно?

— Я предлагаю вспомнить прошлогоднюю инициативу Узловской милиции по изменению системы огневой подготовки. Её, правда, тогда утопили, но зерно там хорошее было — обучение офицеров и курсантов практической боевой стрельбе из табельного оружия.

— Что-то слышал. Ну и в чем идея, Милославский?

— Объявить городские соревнования под эгидой комсомола по практической стрельбе из пистолета Макарова и Стечкина.

— А Стечкина откуда возьмем?

— А фокус в том, что мы ничего брать не будем, пусть участники приносят своё табельное или выданное им. У кого-то где-то найдутся и Стечкины, и Парабеллумы наградные. Про Парабеллум шучу.

— И как ты себе представляешь практические стрельбы? И почему подчеркиваешь это слово?

— Варианты могут быть разные, Михаил. Или стрельба по времени, или дуэли. Главное, чтоб на участника не было времени встать поудобнее, прицелиться как в тире.