Жорж Милославский. Сохраняйте спокойствие!

— Как это, не заехал бы? А чисто пострелять? В Москве к этому спорту пока с предубеждением относятся, осуждают. Дико, несправедливо, дискриминация, можно сказать, но факт. Захотел поутряни пробежаться — пожалте бегать. В пруд нырнул — плыви, чудак, только не заболей на холодку. А начал по мишеням лупить, так сразу: «Караул! Милиция!» гонять по городу на автомобиле — и то можно. Максимум, штрафанут за превышение. А за уроки пулевой стрельбы — камера. Где справедливость? Зачем нам все эти секции практической стрельбы, зачем военно-патриотическое воспитание молодёжи⁈

— Ха-ха-ха! Ой, насмешил, Жорж! Ой, не могу! Ладно, поможем горю, Василич? Каких тебе и сколько? — Майор Карпов, начальник тира сидит рядом и деланно хмурится, как хомяк, на чью кладовочку посягнули враги.

— Дайте к «Макарову» коробок пять хотя бы, к «Токареву»… чем побольше, если можно. — И киваю на очередную спортивную сумку. Сумки нынче у меня долго не живут.

— Хо-хо, Жора. Ты же не любил советские пистолеты. Этот слабоват, тот не руками сделан. — Вот же хрыч старый, всё он помнит.

— Я даже не спрашиваю, почему ты у себя в Управлении ничего не хочешь выписывать. Меня другое напрягает, Жорж: ты что, к войне готовишься? — Голов посерьёзнел и чуток закаменел.

— Поздно к ней готовиться, уже идёт война-то. Сами знаете.

— И тебя, значит, коснулось. — Не спросил, констатировал. — Ладно. Тогда вопрос: ты из «Токарева» хоть раз стрелял в жизни? А то знаешь, им без привычки пользоваться может показаться не очень удобно.

— Да чего ты его спрашиваешь, Сергей Александрович! Ясное дело, он стрелял из него. У нас же и стрелял, и учеников своих знакомил. Они ж молодёжь, до курсов и не сталкивались, поди. Только я чую, ему патроны не под «Токарева» понадобились в таком количестве. Колись, Жора, какую бандуру откопал? — Да, старого жука не проведешь.

— Так это. Вот. ППСик подвернулся опять. Не смог пройти мимо.

— Вот оно что. Давненько не брал я в руки шашки. — Майор привычно отнял магазин от пистолета-пулемета, нажал на защелку крышки и мигом разобрал машинку. — Помнят руки!

— Василич, где ты с ним пересекался так плотно?

— На Украине, в Карпатах, если точнее. Бандеровцев гоняли. У нас его «сынком» звали, это значит по примеру «папаши». ППШ еще «обжора» у нас был. Тяжелый, прожорливый, а этот куда как поворотливее. В лесу это важно. Вот только таких красавчиков мне не попадалось. Прямо как игрушка у тебя, Жорж, а не оружие. Где взял?

— Польский он, послевоенный. А взял просто — поехал во Львов да купил.

— Чудные твои дела, господи. Что, так просто?

— В том и беда. Без передачи — польские и болгарские стволы в Союз пошли.

— И вы копаете, выходит. Совсем хреново, если так. — Начальник КУОС задумался о чем-то.

— Ладно, товарищи, так чего, вы поможете «маслятами»?

— Поможем, Жора. Но и с тебя помощь. Голова светлая, может придумаешь что.

— В чем вопрос?

— Возникает нужда увеличить плечо связи для полевого передатчика. Понятное дело, мощность сигнала увеличить уже никак. Надо поднимать антенну максимально. А как? Быстро и чтоб устройство весило немного.

— Так известная тема — воздушный шар. Поднимешь и проволока вместо шнура.

— Нет, Жорж, шар — это много и тяжело. Надо легче.

— Не врубаюсь, что может быть легче шара. Это ж как пачка гондонов — если шары делать латексные одноразовые. Подключил к ресиверу, вставил в него одноразовый баллончик с гелием…

— Что-что вставил?

— Ну есть же баллончики с углекислым газом для сифона. Кто мешает их гелием заряжать? Вставил в ресивер, рычагом открыл клапан и качай шар до нужного объема. Сеанс связи провёл, проволоку смотал, шар выкинул, а то он в следующий раз может по износу подвести. Ресивер, пачка шаров, коробка баллончиков — полкило веса не задавит радиста. — Голов в процессе объяснения слушал во все уши, словно я что-то новое изрекаю.

— Да, Жорж. Тебя послушаешь, так всегда всё просто и за пять копеек. И сидишь потом такой, думаешь — чего сам раньше не дотумкал. Что с наколенниками, что с «лешим». Да хоть с твоими ослабленными резинострелами… Ты понимаешь, что реально рабочую схему выдал?

— Понимаю. Тут же ничего сложного. Уж как-нибудь наша промышленность для разведки сможет баллончиков с гелием наделать. И насадку для накачки воздушного шара выточат. Там такой момент — газ из баллона выходит сильно холодный, он должен успеть слегка нагреться, чтоб латекс эластичность не потерял.

— Хватит на пальцах показывать, давай схему рисуй. — И начальник КУОС пододвинул мне листок бумаги. — схематично накидай, а сам принцип я понял. Мне эта штука нужна позарез!

Такой неожиданный энтузиазм при такой плёвой рацухе даже насмешил. У меня в голове родилась хулиганская мысль, а не подбить ли столь одержимую парочку на что-нибудь уж совсем бесячье. Угу, пока чай пьём, самое время по ушам ветеранов проехаться.

— Сергей Александрович…

— Сказал же, давай без отчества.

— Угу. Сергей, а как ты смотришь, если я у вас над моим автоматом чуток помаракую? А то у меня ни приличной мастерской, ни уверенности, что никто никуда не сигнализирует.

— И что ты хочешь с ним сотворить?