Жорж Милославский. Сохраняйте спокойствие!

Основоположники Марксизма-Ленинизма вещают со страниц учебников, что мир развивается в строгом соответствии с законами общественного развития. Но не угадывают, что социализм может перейти не на новую стадию, а вернуться к такому уютному и понятному для некоторых капиталистическому строю, где каждый за себя, один бог за всех. Ну или не один, тут всё сложно. А что об этом думает он? Он думает, что если бы всё шло тем же путем, то ему было бы легче ориентироваться в мире. А так… ему-то что, он себе на хлеб с маслом по-любому заработает.

Пахнущий прачечной комплект постельного белья радовал своим состоянием. А то бывает, выдадут белье, которое уже на ладан дышит. И самое поганое: когда его сдаешь, еще и претензии предъявляют: «Чего такое рваное⁈» Ладно, нефиг себя накручивать, завтра первый день предпоследнего курса, а потом свобода в известных пределах, знакомства, какой-никакой вес в тусовке, пусть и наилегчайший. И на стажировку обещают взять в не самую последнюю газету, а даже если бы она была и последняя — зато всесоюзная. «Иван, ты чего бельё не получаешь! Всё разберут, придется на коврике спать!» — закричал Михаил в открытую ногой дверь и погрузился в пучины своей, уже своей комнаты.

На Ивановой кровати сидел незнакомый студент, дембель, судя по усам и откровенно пялился на вошедшего.

— Здорова! А ты куда Ваньку дел?

— Привет, привет! В магазин послал за ластиком. А то сунулись последний день каникул обмывать, — незнакомец показал рукой на письменный стол без каких-то следов подготовки к распитию алкоголя, — а у нас ни одного ластика. Непорядок получается.

— Хорош ерунду говорить!

— Согласен, Михаил, в этом я чертовски хорош. Кстати, давай знакомиться. Жорж.

— Тьфу ты, а что, нормальные имена все кончились, что тебе это досталось?

— Так и ты не Павка, хоть и Корчагин.

— Павлом моего брата назвали.

— Ага, ну тогда два–ноль в твою пользу, Миша. — Имя Корчагина в исполнении этого Жоржа с усами прозвучало как-то похабненько.

— Слушай, Жорж, раз ты к Ивану пришёл, а его нету, может ты того, свалишь? Чего-то ты мне не нравишься, давай ты его в другом месте подождешь.

— Не, так не получится, я по твою душу пришёл, — гость встал с кровати, подошел к двери и запер её изнутри. — Комитет госбезопасности, капитан Милославский.

Первой реакцией было рассмеяться, что может быть нелепее, чем капитан-сверстник. Но удостоверение, развернутое и демонстрируемое на вытянутой руке достаточно долго, чтобы у Михаила была возможность с ним детально ознакомиться, это самое удостоверение делало ситуацию несмешной. Тут или провокация, или дурацкая шутка на грани фола. Особенно учитывая слухи, ходящие на журфаке, которые и слухами-то вряд ли были. Госбезопасность на факультете орудует в полный рост, вообще ничего не стесняясь. Говорят, на каждом курсе по сексоту, а то и не по одному. И да, ксива выглядела очень убедительно, видел Корчагин (именно Корчагин) такие уже, прямо точь-в-точь такие корочки показывал в одной газете товарищ, когда склонял Михаила к сотрудничеству. Он тогда стандартно обещал подумать, считай, отказался. Может, ОНИ не поняли или не приняли отказа? Тогда снова будут склонять. Жалко как, ведь всё вроде хорошо было до этого момента.

********** Дорогой Читатель, если ты мой давний читатель, то ты узнал в Михаиле Корчагине «демона-вселенца» Лихарева из цикла «Дневник восьмиклассника». Тому, кто не читал про него, вероятно, будет интересно узнать, что за гость вломился в цикл про Жоржа Милославского. Вот ссылка на книгу: https://author.today/work/298076

Но я попробую писать так, чтоб этот было не так уж обязательно. Если смогу, всё-таки я начинающий автор, уже два года как.

Глава 5 Вербовка

Михаил сел не на кровать, а на стул, стоящий около стола. Чтоб не сидеть напротив, и чтоб уровень глаз был хотя бы чуть-чуть выше, чем у незваного собеседника. Впрочем, если в СССР иметь такие корочки, то можно хоть на толчке сидеть и всё равно ощущать моральное превосходство. Судя по выражению глаз этого Милославского ему было абсолютно плевать «на какой ухе у Корчагина фуражка», как в одном еще неизвестном анекдоте. Молчание затягивалось. Не то конторский не знал, с чего начать, не то хотел создать невыносимую атмосферу перед беседой. А вот тут он ушибся, против Лихарева, комфортно расположившегося в этом молодом теле, такой фокус не работает. И даже то, что он первым начнет разговор, вернее продолжит, тоже никакого преимущества Жоржу не даст. Какое дурацкое имя, прямо бесит! Может так статья, что наоборот, захваченная инициатива даст преимущество в этой схватке.

— И чем же моя скромная персона привлекла внимание нашей доблестной госбезопасности?

— А сами не догадываетесь? Ведь не мальчик уже, Корчагин. Должен понимать, где накосячил.

— А мы с вами на «ты»?

— Ну да, возраст позволяет, я считаю. Мы практически ровесники, товарищ.

— Товарищ? Звучит ободряюще, раз пока не гражданин.