Жозефина и Наполеон. Император «под каблуком» Императрицы

Кто бы мог в тот миг сказать, что перед ним прожженная кокетка и опытная куртизанка, глаза Жозефины излучали такую доверчивость, так молили не обмануть, что генерал растекался мягким воском и соглашался на Мальмезон и все, что угодно.

Стоек был только в одном:

– В Египет с собой не возьму! Это тяжелый поход, где женщинам не место. К тому же добираться придется морем, а там хозяйничают корабли англичан.

Однажды свидетелем такого разговора оказалась Тереза Тальен, оставшись с подругой наедине, она с изумлением поинтересовалась:

– Зачем ты так добиваешься, чтобы Наполеон взял тебя с собой? Ты что, и впрямь намерена отправиться в Египет?

Полгода назад Жозефина со смехом поведала бы подруге о своей придумке, но сейчас она знала, что Тереза одна из тех, кто способствовал, чтобы Наполеон узнал о ее шашнях в Париже с Ипполитом Шарлем уже после возвращения из Италии.

Нет уж, дорогая, ничего я тебе не расскажу! Жозефина округлила глаза:

– А как же, я ведь обещала ему еще в Италии!

Тереза ни на минуту не поверила в патриотический порыв подруги и в то, что она готова выполнить обещание, но в чем дело – не поняла и решила понаблюдать. Простить Жозефине столь удачное на фоне ее собственного замужество мадам Тальен было очень нелегко. А ведь Наполеон сначала откровенно ухаживал за ней! Досада, что проглядела столь перспективного генерала, душила Терезу еще долго.

Хотя тогда мало кто верил, что Наполеону удастся вернуться из египетского похода, вернее, мало кто верил в Директории, а Тереза получала свои сведения именно оттуда. В отместку за скрытность подруги она не стала говорить о некоторых не совсем патриотичных и честных договоренностях между кое-кем из Директории и… англичанами. Ни к чему жене боевого генерала, которая столь упорно разыгрывает из себя боевую подругу, знать о том, что поход ее мужа заранее обречен.

Жозефину не волновали результаты похода, пока для нее было самым важным заполучить согласие Наполеона на покупку Мальмезона.

На генерала поместье не произвело никакого впечатления. Если честно, то оно ничего из себя и не представляло. Окрестности с парком, лугами, лесом, пашнями, виноградниками были прелестны, а вот сам дом не годился для жизни совершенно.

Услышав цену, Наполеон и вовсе отказался:

– Триста тысяч за дом, который нужно отделывать полностью? Нет, у меня нет таких денег!

Жозефина настаивать не стала, она просто сделала по-своему – купила поместье. Правда, денег, чтобы оплатить покупку, не было, но они обещаны сразу же после возвращения генерала из похода. Новая хозяйка заплатила только за мебель, никому не объяснив, откуда взяла деньги. Конечно, ходили слухи, что заработала на поставках провизии, которые устроила своему любовнику Ипполиту Шарлю. Наполеон не допустил, чтобы его армию одевали и обували Шарли, он все проверял сам, но поставок хватало и без Бонапарта. Негодная обувь, расползавшаяся через пару недель, рубахи, которые невозможно заправить в штаны, потому что они коротки, лежалое зерно, плохой фураж… все это приносило поставщикам солидные доходы в их личные кубышки. Ходили нехорошие слухи, что получила свое и супруга Наполеона за то, что помогла Шарлю в поставках участвовать. Взаимовыгодная любовь, так сказать…

А пока Наполеон собирался в Египет, где намеревался пробыть несколько месяцев, либо шесть лет, либо не вернуться совсем. Пробыл семнадцать. Это был странный поход, очень странный…

Жозефина провожала мужа до самого Тулона. Глядя на простиравшуюся перед ними морскую гладь, она вдруг поняла, что может действительно потерять и мужа, и сына, а потому расплакалась уже по-настоящему. Жозефина испугалась, что останется одна, стремительно стареющая и никому не нужная. Вот теперь она и впрямь была готова плыть вместе с Наполеоном в Египет, боясь его потерять.

Но изменить уже ничего нельзя. Жозефина даже забыла, что в случае внезапного согласия генерала взять супругу с собой намеревалась разыграть страшный приступ морской болезни, чтобы ее ссадили на берег где-нибудь в Италии. Это выглядело бы патриотично и впечатляюще.

Она действительно попыталась даже подняться на корабль, но была выдворена на берег:

– Нет, дорогая, жди меня в Париже.

– Я буду ждать здесь, на берегу, все время глядя в море!

– Я не знаю, когда вернусь… Лучше съезди пока в Пломбьер, тамошние лечебные грязи помогают дамам, которые хотят иметь детей. Лучшим подарком для меня будет рождение сына…

Его солдаты, поневоле ставшие бравыми морскими волками, глазели на расфуфыренную красавицу, ведь даже самый скромный наряд, который выбрала для прощания на берегу Жозефина, во много раз превосходил по стоимости то, что могли себе позволить их женщины.

Конечно, среди спутников Наполеона далеко не все верили в искренность его супруги, адъютант Жюно хорошо помнил ее путешествие в Италию к мужу, куда больше похожее на свадебный вояж с Ипполитом Шарлем. Но на сей раз слезы были непритворными, а желание удержать Наполеона искренним. Жаль только, что Жозефины хватило ненадолго.