Жозефина. Политико-фантастическая повесть

– Нервы, мадмуазель. Полицейских не хватает. Вы же знаете какое сейчас положение в стране. А субсидии на социальные нужду нынче не в моде, поэтому приходится иногда дежурить по нескольку смен. К тому же прибавьте, что все мы люди, со своими житейскими заботами. Да, что говорить, – он устало махнул рукой.

Элен уже второй раз за сегодняшний день почувствовала, что её обманули. Слёзы опять потекли у неё из глаз. Обэ достал платок и, сердито жуя губами, вытер ей щёки.

Это такое неумелое и, в то же время, такое нежное проявление заботы, лишило Элен последних сил. Она уткнулась в плечо комиссара и заревела, как ревела когда-то в детстве, когда её обижали и совсем не хотелось жить.

Глава 10. Наследие будущего.

– Привет, старина!

Стив, заглядевшийся на витрину какой-то ювелирной лавки, вздрогнул от неожиданности и повернулся на голос. В распахнутых дверях стоял, улыбаясь во весь рот, точно на плакате с рекламой зубной пасты, молодой мужчина в безукоризненном костюме, лихо сдвинутой на американский манер шляпе и небрежно повязанном галстуке.

– Ну, что уставился? Не узнаёшь? – бесцеремонно крикнул мужчина, приближаясь.

– Пьер! – наконец, радостно воскликнул Стив.

Он действительно с трудом узнал в этом денди своего бывшего напарника по безработице, вместе с которым провёл в Париже не один день, помогая друг другу убить никому не нужное время.

– Куда направляешься? – между тем осведомился Пьер, предварительно, от избытка чувств, несколько раз хорошенько хлопнув приятеля по спине.

– Туда же, куда мы ходили вместе с тобой, – невесело усмехнулся Стив, поводя плечами, чтобы поскорее унять боль, вызванную неуёмным темпераментом друга.

– Понятно! Прошу ко мне в машину, – напыщенно пригласил Пьер. – Иди, иди. Не пожалеешь! – засмеялся он в ответ на, так знакомую ему самому, независимо пренебрежительную мину на лице Стива. – Кстати, и этот старый сыч Шамон не любит, когда подолгу торчат у его витрины. Бьюсь об заклад, что твоя печальная физиономия уже в антропометрическом отделе полиции.

– Ты теперь знаешься и с ювелирами? – хмуро проворчал Стив, усаживаясь на переднее сиденье роскошного электромобиля, отделанного изнутри натуральной кожей золотисто-жёлтого цвета.

Ему было неприятно от чувства собственной неполноценности, которое он вдруг испытал рядом с этим ставшим совершенно незнакомым человеком в изысканном костюме. А ведь когда-то он считал себя более везучим, чем Пьер. И вот, на тебе! Пожалуй, лучше было бы просто холодно поздороваться и, сославшись на занятость, тут же распрощаться. Жаль, что Пьер застал его врасплох. Хотя, впрочем, это было бы непросто. Есть тысяча мелких деталей, по которым любой мало-мальски внимательный человек запросто узнает безработного. Даже, если вы наденете дорогой костюм и сядете в шикарную машину, вас всё равно выдаст или несвежий цвет лица, от постоянного недоедания, или привычка опускать глаза, от страха услышать отказ, или жалкая улыбка, от сознания собственной ненужности.

– Мы брали у него свадебные кольца, – между тем небрежно обронил Пьер, плавно трогая машину с места. – А сейчас я ездил за подарком для матери жены. У неё скоро день рождения.

Он бросил на колени Стива плоскую коробочку. В ней оказалось колье с прекрасным большим изумрудом, в окружении не менее десятка бриллиантов, оправленных в почерневшее от времени серебро.

– Поздравляю, – ещё более насупился Стив, возвращая драгоценность.

– Оставь, старик, – отбрасывая напыщенность, просто сказал Пьер, – не так уж мне повезло, как может показаться!

От сердечности слов, хочется думать от этого, а не от признания Пьера, настроение Стива немного улучшилось. Он даже слегка улыбнулся.

– Так-то оно лучше, – удовлетворённо кивнул Пьер. – Надеюсь, ты не откажешься пообедать в моём кабачке и выпить со мной за всё хорошее, что между нами было?

– Ого, у тебя и кабачок есть? Бистро или Макдональдс? Кстати, как он называется?

– «Катастрофа».