Жребий окаянный. Браслет

Поужинав, друзья легли спать. Валентина всю ночь, неоднократно повторяясь, как диск, поставленный на перезапуск, терзал один и тот же кошмар. Ему снились Лобов и Вера, стоящие над его неподвижным телом. И никак было не понять, отчего он столь неподвижен. То ли пребывает в глубоком сне, то ли… Лобов возмущался поведением слипера Василенко, совершенно позабывшего о своем задании и занимающегося обделыванием собственных делишек. А рыбасоиды меж тем все ближе и ближе к последнему рубежу, защищаемому подполковником Лобовым. «Пора прекращать этот бессмысленный эксперимент», – говорил Лобов, протягивая руку к пакетнику, от которого запитывалась вся аппаратура жизнеобеспечения. «Все-таки это лучший наш слипер», – робко возражала ему Вера. «Заклинило парня на этом браслете. Смерти он боится, Вера. А раз боится смерти, то нет уже бойца», – возражал ей Лобов. Валентин пытался проснуться, чтобы объяснить, что вовсе его не заклинило на браслете. Просто он сейчас решает задачу социализации в местном обществе, а параллельно ищет браслет. Ведь рыбасоиды обитают в высших слоях общества. И именно туда и надо пробиться Валентину. А как иначе? Ну не заходить же в каждый дом с вопросом: «У вас тут рыбасоиды случайно не пробегали?»

Но проснуться Валентину все никак не удавалось. Даже веком не пошевельнуть. «Наши предки с гранатой на танк шли, а он…» Рука Лобова все тянется к пакетнику… Валентин пытался заорать, остановить его, но все тщетно. Лобовский палец ложится на выключатель и… Все начинается сначала.

Признаться, за ночь этот нелепый сон так утомил Валентина, что, проснувшись и обнаружив себя по-прежнему в теле Михайлы Митряева, он даже обрадовался сему обстоятельству. «Однако, – пронеслась в голове мыслишка, – доля истины в этом сне есть. Если уж сейчас я и не могу достать рыбасоидов, то хотя бы размышлять на тему, как это сделать, я просто обязан».

Ночью в город пришла оттепель, и Валентин с Силой шли на «работу» в распахнутых полушубках, держа меховые треухи в руках.

– А как думаешь, Минь, – приставал к Валентину Силка, – что за бизьнис этот человек нам предложит? Небось что-то, связанное с нашей забавой…

– Посмотрим, – отмахнулся от него Валентин.

– Нет, слышь, Минь, если он предложит в ихнюю Англию поехать? Как, будем соглашаться?

– Нет. Нам и здесь неплохо.

Занятые подобной пустой болтовней, приятели и не заметили, как подошли к конторе Дика. Силка подергал рычажок звонка, и дверь тотчас же открылась.

– О-о! Доброго здоровья, господа. Сегодня, слава богу, и господин Майкл с нами! – обрадовался гостеприимный хозяин. – Проходите в зал, все уже собрались, вас ждут.

– Большой человек, о котором ты вчера говорил, тоже здесь? – поинтересовался Валентин, заходя в контору.

– Нет, он будет позже. Проходи, Майкл, играем, где обычно.

Валентин толкнул знакомую дверь и вошел в комнату, переделанную под игровой зал. Из всей мебели, бывшей здесь ранее, остался лишь один большой шкаф, занимавший всю дальнюю стену. Убрать такую махину, под завязку загруженную гроссбухами и прочими деловыми бумагами, было невозможно да, наверное, и не нужно. Дик лишь завесил его простым серым полотном, чтобы, видимо, у любопытных посетителей не возникало соблазна ознакомиться с его бухгалтерией. Посередине зала, ближе к одной из стен, стоял небольшой стол с идеально гладкой поверхностью и стул для Силки. На противоположной стене находились два больших окна, а между ними был забыт либо с какой-то целью оставлен аккуратненький письменный столик, скорее даже бюро, рядом с которым стоял стул с высокой резной спинкой. На этом стуле, облокотившись на бюро, во время игры иногда сиживал Дик. Для этой цели, наверное, эти предметы интерьера и были оставлены в комнате.

В игровом зале уже находились восемь человек. Обычно публики собиралось поболе. Но странным было не это. И даже не то, что среди собравшихся не оказалось ни одного знакомого лица. А то, как выглядели собравшиеся. Валентин уже достаточно освоился в этом мире и, как выглядят здесь богатые, знатные люди, представлял неплохо. Эти же были похожи скорее на мастеровых, вырядившихся в свою праздничную одежду. Но Дику, в конце концов, виднее, кого зазывать на игру. Это его обязанность. Силка прошел к своему стулу и выложил на стол стаканчики.

– Начинайте, – шепнул Дик Валентину на ухо, – а я пойду встречать большой человек.

Игра началась вяло, публика почему-то предпочитала отмалчиваться, лишь наблюдая со стороны, словно ожидая чего-то. Пришлось Валентину вступить в игру по маленькой в надежде разжечь аппетиты собравшихся. И дело вроде бы потихоньку, со скрипом начало двигаться. «Что за вахлаков он сегодня собрал?» – недоумевал Валентин, мысленно адресуясь к Дику. И тут случилось то, о чем ему вчера рассказывал Сила. Один из играющих склонился к столу и, приподняв один из стаканчиков, заглянул под него.

Валентин ухватил его за рукав и вполне миролюбиво заметил:

– Эй, приятель, здесь так не принято. По правилам этого делать нельзя.

На что тот, ощерившись в хищной улыбке, коротко бросил в ответ:

– Fuck you!