Жребий окаянный. Браслет

Пока продолжался этот разговор, Валентин успел заглянуть в шкаф, выбрать себе одежду и снять с себя старье дядьки Кондрата. Теперь он стоял посреди комнаты почти голый, в одних лишь подштанниках.

— Слышь, девушка, — поддел ее он, — а пристойно в комнате мужчины находиться, когда он переодевается? Выйди-ка на минутку.

— Подумаешь, — фыркнула Ксанка. — Какой же ты мужчина? Ты брат мой родной. — Но с кровати, на которой только что сидела, все-таки поднялась и послушно направилась к двери. И, уже взявшись за ручку двери, вдруг воскликнула: — Ой, Минька, а где твой браслет?

Этим же самым вопросом Валентин задавался все сегодняшнее утро с того самого момента, когда, поняв, что находится в прошлом, он тщательно обшарил тело Михайлы Митряева. Не найдя браслета, постарался утешить себя предположением, что браслет Михайла, наверное, не носит, а держит дома в укромном месте. Вопрос родной сестры Михайлы нанес по этому предположению сокрушительный удар.

— Браслет? — переспросил Валентин. — Не знаю. Наверное, я его вчера дома оставил.

— Вряд ли. — Поджав губы, совсем как взрослая, она покачала головой, демонстрируя свое полное несогласие с данной версией. — Ты ж его, как из Орла вернулся, всегда на левой руке носил, а поверх него еще и особый бархатный нарукавник на пуговках. Сам же мне говорил, что браслет волшебный и что должен он тебе удачу принести. Потому его тебе снимать никак нельзя, а чтоб не потерять его и от чужих глаз защитить, ты нарукавник тот заказал и носил не снимая. Ох, Минька! — Она ухватилась обеими руками за голову, словно стараясь удержать там какую-то особо ценную мысль. — Так тебя ж ограбили!

— Ладно. — Валентин махнул рукой. — Выйди-ка. — Ксанка послушно скрылась за дверью. Валентин быстро закончил переодеваться, нашел в шкафу простыню и, расстелив ее на полу, увязал в нее все вещи дядьки Кондрата. Получился достаточно объемистый узел. — Входи! — крикнул он сестре.

Войдя в комнату, она кивнула на узел:

— Чье это?

— Сторожа из церкви архистратига Михаила. Он меня ночью подобрал беспамятного.

— Ой, Минька, так ты, значит, не помнишь ничего?

— Ну…

— А Сила с Ерошкой бросили тебя? Или их тоже побили?

— Не помню.

— А может… Может, тебя не просто ограбили? Грабители за браслетом охотились, потому и одежду с тебя всю сняли — браслет искали. Они, наверное, тоже знают, что браслет волшебный.

— А сапоги с портянками и портки унесли зачем? — ехидно поинтересовался Валентин. — Тоже браслет искали? Не говори ерунды, Ксанка, никакой он не волшебный, просто вещица красивая.

— Но ты ж сам говорил…

— Мало ли что я говорил. Это я просто так трепался, шутки ради. Ладно, Ксанка, пойдем к мамане, покажемся. — Наметившаяся история с пропажей браслета сулила Валентину мало хорошего, тем больше причин у него появлялось, чтобы вживаться в новую действительность как можно основательней. А для этого нужно было побыстрей изучить привычный круг общения Михайлы Митряева.

— А-а… — Она махнула рукой. — Это я так сболтнула, чтоб припугнуть тебя. — Что ты, маманю не знаешь? Ну спросила она действительно про тебя разок. Так я ей сказала, что ты вчера поздно явился и спишь до сих пор. Когда ей про тебя думать? Она вся в хлопотах с малышней. — «Прикрывает братца-то, — усмехнулся про себя Валентин. — Похоже, родная сестра. И они, Михайла и Ксана, друг за друга держатся, как бы противопоставляя себя всем остальным членам семейства. Ишь как она о матери — вся в хлопотах с малышней…» — Давай лучше браслет твой поищем. Может, ты действительно его вчера здесь оставил.

Что ж, это предложение Валентину понравилось. Совместные поиски, несомненно, будут даже если и не более успешными, то, по крайней мере, более тщательными.

— Давай, — согласился он. — Начинаем.

Инициативу в этом деле он решил не проявлять, предположив, что такая дотошная сестренка, как Ксанка, в курсе всех дел своего непутевого братца. И даже если он что-то и пытался когда-либо от нее утаить, тайной это оставалось недолго. Так в итоге и оказалось. Они перерыли всю комнату, даже заглянули в два специальных тайника: один под подоконником, второй под кроватью, за плинтусом. Браслета нигде не было. Зато под подоконником обнаружился целый клад — восемьдесят шесть копеек медью и даже целый серебряный рубль. Судя по загоревшимся глазам Ксанки, сумма эта была немалая, и появилась она в тайнике не так давно, ибо сестренка, надув губы, заявила:

— Минька, ты же на той неделе обещал дать на… — Валентин, даже не дослушав для какой цели ей нужны деньги, тут же принялся отсчитывать ей копейку за копейкой. После двенадцатой копейки тень обиды словно ветром сдуло с ее чела, она улыбнулась и молвила: — Хватит.

Валентин добавил ей еще и тринадцатую монетку, после чего рассовал оставшуюся медь по карманам. Рубль он вновь положил в тайник.

— Слушай, Ксанка, — пытаясь казаться совершенно равнодушным, поинтересовался он, — а почему ты у мамани не попросишь денег на эти свои?.. Как их?..

Она посмотрела на брата так, будто впервые его увидела.