Жрец Лейлы

Анриас открыл глаза и замер, разглядывая небо над головой. Приятный прохладный ветерок овевал обнаженную кожу, а трава щекоталась, и какой-то мелкий камушек больно впивался в бок… Обнаженная кожа?!

Юноша резко сел и тут же схватился за голову, чуть не рухнув обратно. Слабость и головокружение — опасные сочетания.

— А… так ты наконец очнулся, — прозвучал спокойный, прохладный голос, полный какой-то задумчивости.

Анриас повернул голову и обнаружил неподалеку золотоволосого. Того самого, кто, казалось, привиделся ему в предсмертном бреду… Выходит, все это не было видением. Тем более что незнакомец вольготно развалился на траве, облокотившись на мягкий бок огромной спящей кошки иссиня-черного цвета. Кошачий бог.

Рыцарь глубоко вздохнул:

— Могу ли я узнать имя того, кому я обязан жизнью?

— Растин, — лениво отозвался золотоволосый. — Ты будешь называть меня лорд Растин или господин. Я обучу тебя всему, что ты должен будешь знать как первый жрец своего нового бога…

Проклятый передернул плечами и негромко ответил:

— Хорошо… господин.

Идеальная бровь чуть вздернулась на красивом лице.

— Хм, а ты более сдержан, чем мне казалось вначале.

— Я дал согласие, — пожал плечами тот. — Я не совсем понимал, на что иду, и до сих пор не понимаю… Но избавление от проклятия и жизнь — за это я готов платить цену, которую укажете.

— Вот как? — улыбнулся колдун. А он определенно был колдуном, только они бывают столь бесстыдно красивы и подчеркивают это всеми доступными способами. — А если я заставлю тебя спать со мной?

Анриас вздрогнул всем телом, будучи не в силах сдержать дрожь отвращения от одной подобной мысли. Только сейчас он окончательно осознал, что обнажен. Но голубые, как безбрежное небо, глаза ожидали ответа.

— Значит, буду… спать, — сквозь зубы выдавил собой Анриас. — Лучше это, чем боль проклятия.

— Смелый мальчик. И решительный, — кивнул колдун, рассеянно теребя ухо спящего бога. — Но можешь быть спокоен. Ты меня не интересуешь в этом плане. — И только Анриас выдохнул с облегчением, как снова вздрогнул от еще более ужасающей перспективы, высказанной спокойным, рассеянным голосом: — Правда, не знаю, не придется ли тебе делать это с твоим богом…

— Ч-чудовищно, — прошептал он, обнимая себя за плечи.

— Не скажи. — По губам его собеседника скользнула странная улыбка. — Однако раз уж мы тут открываем свои намерения честно, ты все еще можешь отказаться от моего дара жизни и вернуться в тот же момент, когда ты умирал на камнях своего замка. Повернуть время вспять возможно, еще нет окончательного пути назад, потому что… твой бог может забрать твою душу, лишить сознания и… завладеть твоим телом как сосудом. Нужна тебе будет такая жизнь?

Анриас с все возрастающим ужасом смотрел на это нереально красивое создание.

— Н-но… — Он почти вытолкнул собой вопрос: — Зачем ты мне это говоришь?! Я… лучше умру там… — Юноша кивнул головой, не находя слов.

Растин задумчиво улыбнулся.

— Зачем? Чтобы ты сделал окончательный выбор… жизнь дается именно для этого. Постоянно делать выбор. Ты ведь даже можешь умереть прямо сейчас.

Едва уловимое движение рукой — и перед Анриасом на траву упал острый, сияющий лезвием охотничий нож с простой костяной рукояткой.

— Для этого достаточно ударить себя в сердце. — Улыбка колдуна была все такая же безмятежная. — И тем самым ты выберешь и за себя, и за него…

И рыцарь замер, уже почти коснувшись рукояти ножа. Он почувствовал ловушку, опасную. Все в нем кричало, что лучше сейчас взять нож и убить себя, только не слушать, не слушать… Но рыцарский долг. Рыцарское воспитание, несмотря на то что он был незаконнорожденным. Благодаря этому Анриас встал на ноги, преодолел все пересуды и стал одним из тех, перед кем сам король склонял голову в уважительном поклоне.

— …И за него? — Анриас поднял глаза, стараясь не видеть этого наглого, понимающего взгляда, который захлопнул только что дверцы капкана.

Кошка недовольно заворчала под руками колдуна, и Анриас понял в какой-то вспышке озарения, что боги не спят. Нет у них такой странной привычки смертных.

— О… просыпается, — безмятежная улыбка, — вот и познакомишься с тем, за кого можешь сделать выбор.

А черная шкура под его пальцами течет и меняется, меняется… И вот уже…

Смуглая кожа обнаженного тела, взлохмаченные пряди черных волос, рассыпавшихся по зеленой траве, хищные черты лица и дрожащая верхняя губа, приоткрывающая угрожающий оскал недовольного спящего животного.

— Лорд Эрик? — Ладонь колдуна скользнула по обнаженной груди юноши, прямо напротив сердца, словно лаская. Анриаса, завороженного процессом перевоплощения, просто передернуло от почти звериного отвращения к действиям Растина.

Глаза у лорда Эрика оказались кошачьими — они единственные сохранились от предыдущего воплощения — и необычайно живыми и яростными.

— Убери руку, извращенец! — Тихое шипение, больше подходящее змее, чем кошке.

— Что вы, генерал, — рассмеялся тот. — Я всего лишь слушал биение вашего сердца.