Жрец Лейлы

— Лорд Дэвид — сын знаменитого Ролани-Барда, певшего богам? Но он же пропал около восьмисот лет назад! Это сколько же лет Верховному магу Черной Ложи?!

— А посчитай, — хитро улыбнулась она и исчезла.

Я задумчиво снял с гребешка два длинных золотистых волоса и дунул на них. Они рассыпались тающими в воздухе золотыми искрами. Что ж, моя богиня всегда отличалась любовью к ярким эффектам.

Лорд Дэвид чуть-чуть подождет. Он этот город осаждает уже полгода. Потерпеть еще часик ему несложно. Я улыбнулся и занялся собственными волосами, пряди которых могли соперничать по длине с косой лорда Кэртиса.

— Отпечаток твоей ладони стоит на контракте, — холодно указал капитан на бумагу, лежащую перед ним. — Почему же командование Темных готово пойти на конфликт с наемниками, чтобы только выкупить твой контракт? Притом что они заплатили нам золотом?

— Это Сделка. Моя и лорда Дэвида, — спокойно отозвался лучник. — Мой контракт — это цена.

— Ты подписался на пять лет, — хмуро заметил капитан.

— Не я, — отозвался тот. — Вербовщик приложил мою ладонь к бумаге. Я бы поставил роспись. И вы, капитан, это знаете.

Старый воин промолчал. Этот парень пробыл у них несколько месяцев. И капитан до сих пор не мог понять, как он очутился в его отряде.

Его лук и мастерство, с которым он им владел, вызывали настоящую зависть среди остальных. Его работа с двуручным мечом — это было что-то вообще выходящее за рамки обыденного. И в то же время он никак не мог освоиться с копьем и строевой подготовкой. А его манеры…

Капитан прекрасно был осведомлен, почему кое-кто из его подчиненных пропустил несколько увольнительных. Драки между товарищами были запрещены Кодексом наемников, но никто и не жаловался. Потому что попытка изнасилования товарища наказывалась не простым изгнанием из отряда, а пропуском через строй.

Но этот Лиан разобрался с проблемой сам. А по виду не скажешь. Невысокий, гибкий, почти худой. В полном облачении, с луком да еще мечом за спиной, он казался невесомым. Однако, как показала практика, у парня недюжинная сила. И где только прячется? Ко всему прочему, ходили слухи, что он со странностями. С какой-то мистической заморочкой. Воин вздохнул. Этогоему не удержать, да и стоило ли? Одна сплошная ходячая проблема. Рядовой из него никакой.

— Как ты так промахнулся с вербовщиком? — уже спокойно поинтересовался он.

— Пьян был сильно, — отозвался лучник. — Не каждый день тебя от семьи по полному ритуалу отлучают.

Наемник кивнул. Это многое объясняло. Он взял бумагу и порвал на несколько частей, демонстрируя собеседнику.

— Запомни, теперь тебе нет пути в мой или какой другой отряд. Наемники не примут того, чей контракт выкуплен.

Тот пожал плечами:

— Ничего страшного, капитан. У меня другой путь. Наемники и армии — это не то, что ждет меня.

— Подашься к Темным?

— Нет, — отрицательно качнул тот головой. — Не поверите, но меня зовет религия.

Воин вскинул бровь:

— Религия? Тебе действительно не с нами…

— Именно религиозная Сделка освободила меня от контракта, — улыбнулся лучник, — и связала с лордом Дэвидом. — Он помолчал и внезапно добавил: — Капитан, готовьте людей. Завтра Темные возьмут Талиг.

С этими словами он развернулся и вышел. А капитан поворошил обрывки бумаги на своем столе и добавил:

— Боги, которым мы служим, бывают разными…

Он ни секунды не сомневался, что увидит своего бывшего подчиненного в завтрашней битве.

Лилиан… Лиан… Ли… — пела моя богиня в моей крови, когда меч опускался и поднимался, обагренный кровью. Каждый убитый мной лишался предначертанной ему судьбы. Его душу забирала к себе в чертоги Лейла, богиня ночи и охоты. В следующем своем перерождении ни один из них не сможет быть человеком. Лейла отпускала своих пленников в ночь, создавая или возрождая легендарных, прекрасных или ужасающих, чудовищ или просто животных. Она не очень любила людей, но и не ненавидела. Ею всегда двигало чувство парадокса. Поэтому я и стал ее жрецом. Внук и правнук тех, кто почти полностью уничтожил ее культ на Эмире. Я же собирался его возродить.

Не из чувства справедливости, нет. Просто я любил свою богиню. Эту девочку и ту, что пока спала, затаившись на время под обманчивой оболочкой. Она стала моей семьей и моим единственным другом, тем самым, что подарила мне коня.

И она пела, когда я убивал во имя ее и для нее.

Город пал, как я и обещал повелителю Черной Ложи. Город, который оскорбил лорда Дэвида, надеясь на божественную защиту. А упрямый колдун все же решился объявить войну. Он и раньше славился тем, что совершал невозможное. Сегодня о нем сложат новые песни и легенды.

И вряд ли мы с Лейлой будем там упомянуты. Наш путь только начинался. И мы с моей богиней были не против. После шестидесяти лет почти полного забвения тщеславие Лейлы изрядно уменьшилось в размере. Она выжила и собиралась возродиться в своем новом виде, новом блеске и славе. Она получила хороший урок.