Жрец Лейлы

напротив него. Черная подводка подчеркивала глубину сапфиров, которые заменяли ему глаза. В это мгновение он совсем не был похож на принца Лилиана.

Нечеловеческий взгляд избранника свой богини уставился на сирену.

Ты поможешь мне? — из его уст вырвался почти завораживающий шепот.

От таких предложений не отказываются, — усмехнулся Ралирин из народа сирен. До этого момента короткие волосы капитана вдруг волной хлынули ему на плечи и спину, теряя свой темный цвет и становясь призрачно-голубоватыми. Зрачок провалился куда-то в бездну глаза, а радужка растеклась морской глубиной. Сирена, древний и могущественный, смотрел на жреца Лейлы.

Сколько же тебе лет?! — вырвался восхищенный возглас.

Я уже давно не считал, — снисходительно пожал плечами тот. — Но я помню, как уходили боги и как один из них заключил лучших из лучших представителей нашего рода в гроты, наложив сложные заклинания, которые смогут разрушить только некоторые из людей. И пока я хочу быть свободным, я связан с Кирианом. Он не простит мне, если я не помогу…

Дело ясное, что дело темное, — пробормотал его собеседник себе под нос. — Но нам не до этого. Надо выяснить, что там случилось…

Ты знаешь, кто убил брата Кириана, вместо которого возник твой брат?

И Лилиан согласно кивнул, болезненно морщась от воспоминаний.

Горстка людей на поляне, тихая песня, имя богини ночи и охоты, изгнанной из пределов Мирейи. Я стоял за деревьями, и сердце щемило от боли. В этом мире она уже не откликается на их молитвы, и ее жрецы поняли это достаточно давно. Они просто чтили ее память. Кристиан находился в центре, и его голос поднимался к заходящему солнцу. Никогда бы не подумал, что у него такой красивый вокал. А потом он замолчал и опустил голову, исподлобья взглянув на окружающих.

Я выполнил то, что все просили. Сегодня я пел в последний раз.

Мир теряет в вашем лице великого менестреля, — отозвал

страшно, что нет мочи. Жуть… Я еще долго смотрел на одинокой фигуру Кристиана на поляне. Его плечи беззвучных рыданий. Здесь, как и в нашем мире, любили верили ей. Причем слишком сильно. А по приняв какое-то решение для себя самого.