Жрец смерти

– Если, к примеру, лично я решу убить кого-то, то непременно потерплю полное фиаско. Потому что не выношу вида крови и не могу причинить кому-то физическую боль, даже тому, кого ненавижу. Так уж я воспитан. Но вот в финансовых операциях сомнительного толка мне нет равных. С вами же все наоборот – занятие бизнесом явно не для вас, но вы можете убить человека. Причем, поверьте, я не ставлю свои способности выше ваших. Потому что и то и другое, в сущности, равноценно. Только я нашел применение своим истинным талантам, а вы пока нет. Однако вы ведь хотите найти?

Я заглянула в бирюзовые глаза профессора. (Позже, много позже, я поняла, на что они похожи. Оказавшись в одном большом европейском городе, зайдя в старинную пинакотеку, я увидела точно такие же глаза у дракона, который был аллегорией дьявола.) Но тогда я, конечно же, ни о чем таком не думала, а только взглянула в глаза профессору и отчетливо произнесла:

– Да, хочу.

Аркадий Аркадьевич откинулся на спинку кресла.

– Ну что же, вы умны, очень умны. В вашей профессии именно такие люди и нужны. Какая польза от того, чтобы убить кого-то и попасть на скамью подсудимых? Или того хуже – оказаться изрешеченным пулями телохранителей человека, кого вы только что убили? Убийство – это шахматная партия. А в любой игре важнее всего – победить.

Я со все возрастающим интересом слушала своего странного собеседника. И понимала, что моя судьба вот-вот примет новый оборот.

– Буду с вами откровенен, – произнес профессор. – В мире есть лишь два человека, которым я доверяю. Во-первых, моя дочь Зинаида. Во-вторых, шеф моей службы безопасности. Но в случае с Зинаидой у меня нет сомнений, ведь она моя дочь. И, отправившись в тюрьму, дабы защитить меня, она доказала, что беззаветно любит меня. А вот в случае с шефом службы безопасности я, увы, просто обязан ему доверять. Потому что я не могу защитить себя сам.

– Вы хотите, чтобы я вас защищала? – осведомилась я. – Но лучше наймите для этого телохранителей. Если вы им хорошо заплатите, они будут вам верны.

– А если тот, кто желает видеть меня покойником, заплатит еще больше? Нет, не пойдет! И речь не о телохранителях. Речь именно о моих недругах. Таких людей много и с каждым днем становится все больше и больше. Они уже пытались уничтожить меня и будут предпринимать новые попытки. Рано или поздно покушение увенчается успехом. Но я не могу этого допустить! Выход только один – надо самому перейти в наступление.

Тут Аркадий Аркадьевич замолчал, а потом произнес удивительную фразу:

– Мне нужен человек, который бы совершал для меня убийства. Мой личный киллер.

Хоть я и понимала, что мне предлагают, я все же оторопело уставилась на профессора. Почему его выбор пал на меня?

Я так и спросила. И сказала, что он может найти профессиональных убийц и получше меня. А женщин, занимающихся подобным, просто не существует.

– Ну, то, что вы женщина, только на руку. Потому что вам гораздо проще проникнуть к объекту, в особенности если он – мужчина. Что же до всяких там бывших спецназовцев, работников спецслужб и представителей тайных элитных подразделений… Да, они бывают полезны, даже очень, но если речь идет о защите моей жизни, а не о лишении кого-то его собственной. В вас чувствуется потенциал, причем весьма большой. Конечно, с вами придется поработать, но ведь я веду речь не об одном или двух простых заказах. Вы будете работать на меня. Только на меня.

В ответ я улыбнулась. Потому что предложение было заманчивым. А профессор продолжил:

– У вас нет родни, до вас никому нет дела. То есть вы свободны как ветер. И можете делать все, что угодно. Я предлагаю вам исполнение ваших сокровенных желаний и реализацию ваших талантов. И деньги. Много денег. Очень много денег.

– Когда вы убедились, что я именно тот человек, который вам нужен? – спросила я. – Когда Зина рассказала вам, как я расправилась с Сероводородной Бомбой?

– Да, тогда у меня мелькнула такая мысль. Но окончательно я убедился, узнав, что случилось с вами в детстве. И это объяснило, отчего вас так тянет к смерти.

Улыбка приросла к моему лицу. А Аркадий Аркадьевич протянул мне тонкую папку. Я раскрыла ее и увидела страшные фотографии. И узнала на фотографиях саму себя, хотя мне, кажется, не было и двух лет.

– Ваши родители мертвы, – пустился в пояснения профессор. – Вы родились и выросли в городе Пушкине, под Ленинградом. В то время там имела место серия жестоких убийств, причем жертвами становились молодые семейные пары и их дети. Маньяк, лишивший жизни ваших родителей, не успел убить вас, хотя явно хотел.

Я захлопнула папку и швырнула ее на стол. Рыдания душили меня.

– Зачем вы показываете мне это? Чего вы от меня хотите?

– Я хочу, чтобы вы приняли себя такой, какая вы есть. У каждого имеется поворотный момент в жизни. Для меня такой точкой стала смерть жены, причем мне тогда было уже немало лет. Ваш же поворотный момент имел место, когда вы были маленьким ребенком, – смерть ваших родителей. Вы ведь помните, как это случилось?