Жрецы (Человек и боги - 2)

- Тот, кто верит богам неба, солнца, огня и света, тот видит и знает силу неба, солнца, огня... Они делают счастливыми либо несчастными... Они губят поля или делают их обильными... Вашего бога мы никогда не видели... Видели только попов, монахов и приставов...

Терюхане шумно вышли вон из кельи, довольные одержанной над старцем победой.

Варнава с ненавистью посмотрел им вслед, а когда они скрылись за деревьями, он злобно погрозил им кулаком:

- Подождите. Мы вас!..

Из-за печки вылезла женщина. Она была смущена всем слышанным и, опустив голову на руки, заголосила:

- Что ты надо мною сделал!..

Варнава заметался в испуге, стал зажимать своею шершавой рукой ей рот, боясь, что мордва услышит и вернется вновь. Женщина не унималась.

Старец встал перед ней на колени, упрашивая ее замолчать, пообещал одарить ее деньгами и какою-то шалью, якобы у него в сундучке хранимой.

Она замолчала.

Старец пустился в рассуждения:

- Единым только несохранением благоразумия лишаетесь вы доброй славы. Молва, возвещая о ваших прегрешениях, окружает имя того или иного преподобного непристойными глаголами. Не так же ли было и с девою, посещавшею Василия Муромского, ныне Рязанского святого угодника. Точно так же пришли к нему муромчане и стали допрашивать его, а он, облегчая свои человеческие несовершенства, объявил, что его навещает не женщина, а бес, искушающий его плоть. Но в это мгновение неразумная дева исторгнулась из чулана, где ее сохранял от грешных взоров святой старец, и, нагая, бросилась бежать в лес... Муромчане поймали ее и едва не побили камнями святого Василия, и он принужден был сесть в струги спасаться вверх по Оке, в Рязани, где и нашел приют, защиту и утешение. Муромчан же он проклял навеки.

Жена Семена, выслушав его, сказала:

- Давай шаль! Давай деньги.

Старец насупился.

- Скажи мне наперед - на кого бы ты думала, кто мог о тебе и обо мне рассказать поганым язычникам?

Не задумываясь, она ответила:

- Кто же другой может быть, кроме Семена?

Варнава широко, с чувством, перекрестился:

- Дай ты, господи, чтобы его растерзали там, в лесу, волки! Обвинили его. Думали - сгниет, а он опять зло творит.

И, обняв ее:

- О дочь! Разбойники и язычники хотят истребить всяческое наше с тобой удовольствие, изъявляя свою мнимую честность и непорочность, но им не удастся сего достигнуть...

- А шаль? А деньги? - долбила ему прямо в ухо жена Семена, но Варнава делал вид, что он ничего не слышит.

Подвижнее и любознательнее Несмеянки трудно было сыскать человека в здешних местах. Всем-то он интересовался, все-то ему нужно. Старики, глядя на него, болтали: хитрость, мол, не глупость, да в рай с ней не войдешь! А Несмеянке никакого и рая на небе не надо; ему нужен, оказывается, рай только на земле. Вот как! Несмеянка говорил, что люди скорее откажутся от небесного рая, а от земного ни один русский мужик, ни один татарин или чувашин, ни один мордвин и никакой другой человек не откажется... Чего ради жить, если рай будет только после смерти? Неправда! Жизнь - не ожидание, а жизнь. Надо бороться за этот рай. Вот и все...

И никто противоречить этому не решался. Нечего было говорить.

Вот почему Несмеянка везде бродил, ко всему прислушивался, везде себе друзей подыскивал.

Не успел, например, Филипп приехать из Нижнего, как Несмеянка тут как тут - у него в саду, в беседке. А немного погодя, в эту же беседку из господского дома, словно кошка, прячась в кустарниках, пробралась и Мотя.

- Зачем ездил?

- К губернатору.

- Ну!

- Рассказывал он Феоктисте Семеновне, будто просил губернатора разорить и посадить на цепь немецкого купца в Нижнем и еще Гринберга. Мордовские охотники шкуры, будто бы, ему носят.

- А еще?

- И жаловался он губернатору на терюхан... Просил войска.

- Больше ничего?

- Ругал какую-то тетку Марью... В Нижнем живет она у него в доме. Грозился выгнать ее на улицу...

- Но не говорил ли он об епископе Сеченове? Подумай-ка!

- Говорил. Епископ хочет окрестить в скором времени всех и разорить все наши кладбища и керемети*.

_______________

*аКаеараеамаеатаьа - священная роща, капище.

- О беглых?

- И о них говорил... грозится писать царице; просить ее послать его сына с солдатами в Нижний ловить воров здесь.

- Кто у него бывает?

- Поп Иван Макеев, пустынник Варнава, мельник Федор Догада, пристав...

- Следи-ка за ним!.. - сказал ей на прощанье Несмеянка. - Не старайся избегать его... Поменьше гордости, побольше ума. Делай-ка вид, что полюбила его пуще всех на свете. Мед на языке, а лед на сердце... Вся мордва спасибо скажет. Пои его больше вином, авось пьяный и проговорится... Ножки с подходом, ручки с подносом, голова с поклоном, сердце с покором и язык с приговором... Льсти больше, ибо лесть и месть дружны... Нет вреднее яда, чем лесть. Ухаживай за ним.

Несмеянка ушел.

XII